Анна Лотаринтская глубоко вздохнула, две слезинки повисли на ее пушистых ресницах. Но этим и ограничилась дань памяти верному любовнику: любопытство женщины заставило Анну думать теперь о том таинственном незнакомце, который стал ныне господином ее судьбы.
Вдруг сердце герцогини отчаянно забилось: около двери послышался шум чьих-то шагов, затем скрипнул ключ в замке, и дверь открылась. В каюту вошел молодой красивый юноша, при виде которого Анна Лотарингская сразу почувствовала себя помолодевшей на четыре года.
-Это вы... вы? - в полном изумлении пролепетала она, узнав в вошедшем Лагира, того самого смелого гасконца, с которым она пережила когда-то чудную сказку любви, окончившуюся печальным разочарованием.
-Да, герцогиня, это я! - ответил Лагир, преклоняя колено и дерзко целуя взятую им ее руку.
Но Анна отдернула руку и сверкнула на дерзкого молниеносным взглядом.
-Так это ты, предатель! - сказала она.- И ты осмелился...
-Что же делать, герцогиня! Я не могу иначе... Это было сказано с такой бесконечной печалью, что Анна поняла все. Ну конечно, этот юноша все еще любит ее, не может забыть... Наверное, он получил наследство и воспользовался им, чтобы похитить ту, без которой для него нет жизни.
-Где мы? - строго спросила герцогиня.
-На Луаре.
-Куда мы едем?
-Не знаю.
Если бы бомба разорвалась у ног Анны, так и то это меньше поразило бы герцогиню. Как!.. Лагир похитил ее и не знает, куда везет?
-Да как же ты не знаешь? - воскликнула она.
-Не знаю, потому что капитан шаланды не посвятил меня в свои планы.
-Что? Капитан?.. Так, значит, это... не вы?
-Нет, герцогиня!
-Но в таком случае что вам нужно?
-Я пришел по поручению капитана! Анна кинула на гасконца презрительный, уничтожающий взгляд и воскликнула:
-Извиняюсь! Я ошиблась... Что же нужно от меня вашему капитану?
-Он хочет представиться вашему высочеству.
-Его имя?
-Я не уполномочен сказать его.
-И вы осмеливаетесь...
-Герцогиня! - холодно возразил Лагир.- Я получил приказание, исполнил его, вот и все! Угодно будет вам принять капитана?
-Пусть войдет! Лагир поклонился и вышел.
Тогда лицо герцогини исказилось. Она закрыла его руками и с бешенством прошептала:
-Он уже не любит меня больше!
Она стала ждать с трепетом и боязнью. Наконец у дверей послышался снова шум шагов, и в каюту со шляпой в руках вошел человек, который, улыбаясь, сказал:
-Здравствуйте, прелестная кузина!
При виде этого человека герцогиня в ужасе отскочила назад и, закрывая лицо руками, подумала: "Я погибла, да и все мы тоже! Этот неотесанный горец хитрее нас всех!"
XX
Перед тем как появиться у Анны, Генрих тщательно занялся своим видом. Теперь он был причесан, надушен и приодет так, как это сделало бы честь любому миньону короля Генриха III. Герцогиня, несмотря на все свое изумление и ужас, не была бы женщиной, если бы сразу не заметила этого. Войдя в каюту, Генрих продолжал:
-Прелестная кузина, не морщите своих бровок и не кидайте на меня таких убийственных взглядов. Ей- богу, когда вы узнаете, как все это...
-Уж не собираетесь ли вы оправдываться в учиненном насилии?
-Вот именно! Но сначала, если вы так же добры, насколько прекрасны, позвольте мне поцеловать вашу ручку!
-А затем?
-А затем вы приступите к допросу и увидите, что я вовсе не так виноват, как об этом можно подумать!
Наваррский король держался так мило, так непринужденно и галантно, что герцогиня сменила гнев на милость. Она протянула ему руку, к которой нежно приник Генрих, и затем сказала:
-Теперь я жду, что вы скажете мне, где мы находимся!
-На Луаре!
-В каком месте?
-Между Сомюром и Анжером.
-Отлично! А откуда мы едем?
-Из Блуа, где вы заснули.
-Должно быть, я очень крепко спала на этот раз, хотя обычно сплю чрезвычайно чутко!
-О, да! Но Гардуино знал это...
-Кто это - Гардуино?
-Субъект, дом которого вы приняли за гостиницу. Так вот Гардуино подмешал в ваше вино наркотик. Герцогиня хлопнула себя по лбу.
-Значит, Рауль предал меня? - воскликнула она.
-Что же делать? Он повиновался мне. Но в данный момент это несущественно. Поговорим лучше о нас самих. Наверное, вы воображаете, что я похитил вас потому, что вы - признанная душа католической партии?
-Вам трудно будет иначе объяснить этот насильственный акт!
-А между тем истина находится очень далеко от этого! Вам угодно будет дослушать меня до конца? Да? Благодарю вас! Генрих снова взял руку герцогини, вторично поцеловал ее и продолжал: - До вас, наверное, доходили слухи, что гугеноты прикопили порядочные средства, которые должны были послужить фондом для неизбежной войны? Вы слыхали об этом? Да? Ну, а известно ли вам, где было спрятано это "сокровище гугенотов"?
-Нет, это никому неизвестно! Король и мои братья долго искали его, но...
-И король, и ваши братья, герцогиня, не нашли этого сокровища только потому, что оно было слишком близко от них! Ведь наше золото было припрятано в самом Блуа, и притом у того самого Гардуино, у которого вы остановились! Но, разумеется, надо было вывезти оттуда наши средства, и вот...
-Вы явились за этим в Блуа?
-Совершенно верно!
-Но при чем же здесь я? Почему...
Генрих кинул на Анну нежный взгляд и сказал:
-Поверите ли вы мне, если я сделаю вам искреннее признание?
-Но это смотря по тому, как...
-Слушайте. Перед тем как покинуть дом Гардуино, я не мог противостоять искушению еще раз взглянуть на вас. И вот я зашел в вашу комнату. Вы спали и показались мне такой очаровательной, что... что во мне всплыли детские воспоминания...
-Какие "детские воспоминания"?
-Мальчиком лет четырнадцати я был однажды в Сен-Жерменском замке, где присутствовал король Франциск II со всем двором. Среди прекрасных дам там была девочка приблизительно моих лет, с голубыми глазами, с золотистыми волосами. Это были ...
-Да неужели! - насмешливо кинула герцогиня.
-О, в те времена религиозные и политические страсти еще не успели зажечь темные молнии в безмятежной лазури этих прекрасных глаз. Ваше сердце еще не знало бурь, зато мое сразу было ранено.