Затем они уселись рядком - молодой человек с орлиным взглядом, насмешливой улыбкой и львиным сердцем и хрупкая, вспугнутая голубка. И они принялись болтать так, как болтают в двадцать лет, краснея и волнуясь близостью друг друга.
Молодой гасконец много рассказывал о Наварре. о тамошних нравах и обычаях, о патриархальных порядках наваррского двора и т. п. В заключение он сказал:
-Дорогая Берта, милочка вы моя, не оставайтесь в Блуа, куда французский король заезжает так часто в сопровождении своих бесстыдных миньонов! Если вы хотите, я увезу вас с дедушкой в Наварру. Сир де Мальвен спокойно окончит там свои дни, а для вас мы подыщем подходящего муженька!
При последних словах Берта покраснела еще больше, и гасконец не утерпел, чтобы не поцеловать ее. Вдруг в этот момент послышался сильный стук в садовые ворота.
-О, боже мой! - пробормотала Берта.- Это опять пришли они!
-Нет,- успокоил ее гасконец,- не бойтесь, эти люди ночные птицы, боящиеся дневного света! - и он, прицепив шпагу, вышел открыть ворота.
Это пришел Крильон в сопровождении двух вооруженных дворян из королевской гвардии.
-Вот,- сказал он,- я пришел сменить вас. Мы трое останемся здесь, и миньоны уже не сунутся сюда!
-Это очень хорошо, спасибо вам, герцог,- ответил гасконец,- тем более что мне надо прогуляться по городу. Кстати, когда прибудет герцог Гиз?
-Его ждут утром.
-А герцогиня Монпансье?
-Мне кажется, она прибыла втихомолку этой ночью! ответил Крильон, подмигивая.
Гасконец представил герцога Берте, сказав:
-Я оставлю вас под охраной герцога Крильона. Это лучшая шпага в мире.
Крильон поклонился и наивно возразил:
-После вашей - возможно! Гасконец накинул плащ и надвинул на самый лоб шляпу.
-Куда вы? - спросил Крильон.
-Пройтись, по городу и подышать воздухом,- с тонкой улыбкой ответил гасконец.
VI
Гасконец направился к уединенной уличке, спускавшейся прямо к Луаре. Он внимательно осматривал дома и вдруг воскликнул: "Ну конечно, это здесь! Вот и ветка остролистника!" -и с этими словами троекратно постучал в дверь.
В доме ничто не шевельнулось в ответ, но стук привлек внимание старухи-соседки; она высунулась в окно и спросила:
-Вам что нужно, барин?
-Здравствуйте, добрая женщина,- ответил гасконец,- я приезжий и ищу гостиницу для постоя.
-Но вы ошибаетесь, барин,- ответила старуха,- этот дом принадлежит прокурору, мэтру Гардуино, которому никогда и в голову не приходило пускать постояльцев!
-Но что значит в таком случае вот это? - спросил гасконец, показывая на ветку остролистника.- Это знак, которым во всех странах указывают на гостиницу.
-Ах, Господи Боже,- воскликнула старуха,- вы правы, бариночек! Но пусть я лишусь Царства Небесного и стану гугеноткой, если я тут хоть что- нибудь понимаю! Чтобы мэтр Гардуино, этот глухой скряга, стал держать гостиницу?.. Это невозможно!
-Однако вы видите, что это так!
-Уж не обошлось здесь дело без вмешательства дьявола, если только в последнюю неделю - надо вам сказать, бариночек, что меня целую неделю не было дома, и я вернулась в город только этой ночью,- ну так вот, если только мэтр Гардуино не умер, и его дом не купил кто-нибудь другой!
-Все это очень возможно, добрая женщина! - отозвался гасконец и постучал с новой силой.
Внутри дома послышался шум, затем дверь приоткрылась, и юношеский голос спросил:
-Кто стучится и что нужно?
-Гасконь и Беарн! - ответил ранний визитер.
Тогда дверь распахнулась; на ее пороге показался молодой человек лет двадцати двух и почтительно поднес руку гасконца к своим губам.
-Здравствуй, Рауль! - сказал гасконец.
-Здравствуйте, монсеньор,- ответил юноша. Гасконец проскользнул в дом, и Рауль - это был уже знакомый нам бывший паж короля Карла IX, красавец Рауль, о котором день и ночь мечтала пронырливая Нанси и который в течение минувшего времени пережил много приключений,- поспешил запереть дверь.
-Теперь поговорим, Рауль, друг мой! - сказал гасконец, усаживаясь верхом на скамейку.- Прежде всего не титулуй меня монсеньором.
-А как же прикажете называть вас?
-Зови меня сир де Жюрансон. Позволяю даже называть меня просто де Жюрансон.
Рауль в ответ молча поклонился.
-Давно мы с тобою не виделись, милый Рауль! - продолжал гасконец.
-Целых два года! Но я употребил это время с пользой, как видите... и проложил себе дорогу...
-В сердце герцогини? - улыбаясь спросил гасконец.
-Ну вот!..- скромно ответил Рауль.- Как знать?.. Может быть...
-Иначе говоря, ты изменил Нанси?
-О нет, я по-прежнему люблю Нанси!
-В таком случае?
-Я служу вам, ухаживая за герцогиней.
-А, это другое дело! Но поговорим серьезно. Когда вы прибыли?
-Вчера вечером. Старый Гардуино был предупрежден, он вывесил ветку остролистника.
-И герцогиня приняла его дом за гостиницу?
-Она ни минуты не сомневалась в этом!
-Ну а как она нашла самого Гардуино?
-Она далека от мысли предположить, что он - один из деятельнейших вождей гугенотов.
-Отлично! Как велика свита герцогини?
-Мы прибыли вдвоем с нею. Герцогиня никого больше не взяла, так как хочет пробыть в Блуа так, чтобы никто не подозревал о ее присутствии. Вечером у нее назначено совещание с герцогом Гизом, который должен прибыть сегодня утром.
-Значит, кроме тебя, никого нет при ней?
-Да, если не считать маленького пажа, которого граф Эрих де Кревкер с друзьями подверг жестоким истязаниям.
-Он, должно быть. очень любит их?
-Ненавидит, как я!
-А где герцогиня?
-Наверху. Она спит.
-Если бы я был уверен, что она не проснется,- улыбаясь сказал гасконец,- я поднялся бы к ней, чтобы посмотреть на нее во сне.
-Она очень чутко спит!
-Но я пришел сюда, во всяком случае, не для этого. Мне нужно повидать Гардуино!
В этот момент в глубине комнаты открылась одна из дверей и из нее показался маленький, сухощавый, сгорбленный старичок, вся жизнь которого, казалось, сосредоточилась лишь в глазах. И действительно, его взор горел совершенно юношеской энергией.
Не говоря ни слова, старик подошел поближе и стал внимательно всматриваться в гасконца. Когда же тот достал из кармана половинку золотой монеты, распиленной особенным образом, старик - это и был сам Гардуино - почтительно поклонился и сказал: