— Да! — сказал он. — Я очень стар — мне около ста лет, и уже моя рука давно не обнажала шпаги. Но если на тебя нападут… О! Старый сир де Мальвен вспомнит, как некогда он сражался рука об руку с Баяром, рыцарем без страха и упрека! Берта обеими руками обняла шею старика и воскликнула:
— Дорогой дедушка! Не бойтесь, полно вам! Этот дом затерян на пустынной улице. Никто и не думает о нас. А потом, разве вас не любят, не уважают?
— Жители Блуа — да, но чужеземцы… О, эти лотарингцы, подлые наемники на жалованье у Гизов, убийцы наших братьев! — Он помолчал и затем сказал другим тоном: — Уже поздно, наверное, дворянин от наваррского короля не прибудет сегодня!
Не успел он договорить, как Берта насторожилась. — Стучат! — сказала она и высунула белокурую головку из окна, прислушиваясь к ночным шумам.
Действительно, кто-то стучал в ворота, в то время как чей-то голос провозглашал:
— Как хорошо!.. И как жарко греет солнце по ту сторону Гаронны!
— Это он! — воскликнул старик. — Это пароль, сообщенный в извещении. Пойди открой ему, Берта, и пусть будет благословен приход того, кто является от наших братьев!
Девушка накинула на себя плащ с капюшоном, взяла лампу и сняла с пояса связку ключей. Затем она вышла в сад в сопровождении старика, но он скоро отстал от нее.
Прежде чем отпереть, Берта опустила смотровое оконце и спросила дрожащим голосом:
— Кто там?
— Гасконь и Беарн! — ответил снаружи звучный, свежий голос.
Берта вложила ключ в замочную скважину, повернула его, и ворота раскрылись, пропуская высокого, стройного человека, который на мгновенье замер на месте, ослепленный красотою личика Берты, освещенного светом лампы.
Не прошло и часа, как молодая девушка прониклась безграничным доверием к незнакомцу. Она никогда не видала его, не знала и теперь, кто он такой, но все же была уверена, что на этого человека вполне можно положиться. Когда она провела его в комнату, предназначенную для приезжих, у нее невольно вырвался возглас при виде того, как незнакомец отстегивал шпагу:
— Ах, давно уже в нашем доме не видно было шпаги! Незнакомец с улыбкой посмотрел на девушку и ответил:
— Ну что же! Эта, по крайней мере, не имеет другого назначения, кроме служения вам защитой!
Берта подняла на незнакомца взор своих больших грустных глаз и отозвалась:
— Теперь я не боюсь!
— Значит, до этого вы порою боялись, милочка?
— О, да! По крайней мере последние два дня… Наш город теперь переполнен приезжими… стало так шумно, неспокойно… а вдобавок еще… в свите короля ужасно много нахалов.
— Вот как! — заметил незнакомец, грозно нахмуриваясь.
— Да вот, — продолжала Берта, проникаясь к незнакомцу все большим и большим доверием, — не далее как вчера… Только не говорите дедушке!.. Вчера на улице возле нашего дома бродили два замаскированных дворянина и внимательно рассматривали ворота, дом. Мне удалось уловить несколько слов из их разговора, который они вели шепотом. Один сказал: «А ведь крошка-то хороша на славу!» — Берта конфузливо опустила глаза. — Тогда другой ответил: «Ну что же! Давай похитим ее!»
— Негодяй!
— Я поскорее вбежала в ворота, заперлась. Всю ночь я дрожала как лист, вскакивала при малейшем шуме. Когда же настал день, я поблагодарила Господа за то, что со мною ночью ничего не случилось, и просила Его послать нам с дедушкой защитника и покровителя!
Говоря это, Берта подошла к окну и выглянула в него. Вдруг она вскрикнула и поспешно отскочила назад.
— Что с вами? — спросил гасконец.
— Смотрите! Смотрите! — ее зубы стучали от ужаса, и голос дрожал. Гасконец подошел к окну и тоже выглянул.
— Ого! — сказал он затем. — По-видимому, я явился очень вовремя!..
Действительно, на стену вскарабкался какой-то мужчина и уселся верхом на ней.
— Это они! — пробормотала Берта.
— Не бойтесь! — ответил гасконец и потушил лампу. В комнате воцарилась тьма, но Берта расслышала сухой треск взводимых курков у пары пистолетов. Когда ее глаза несколько свыклись с тьмой, она разглядела, что незнакомец засовывает пистолеты за пояс и оправляет на себе пристегнутую вновь шпагу.
— А теперь оставайтесь здесь и позвольте мне устроить все дело, — сказал он. — Черт возьми! Посмотрим, испугают ли сына моей матери похитители благородных девиц, хотя бы разбойников было целых десять тысяч!
III