Обе руки варвара легли на рукоять меча. Он высоко поднял клинок и изо всех сил обрушил его вниз. Его меч оставил глубокую вертикальную зарубку на трепещущей поверхности.
Казалось, удар получили одновременно сотни тысяч людей — крик был так силен, что у варвара заложило уши. Беспомощные демоны метнулись назад в стену, на которой поверх древнего кровавого следа легла белая зарубка — отметина, оставленная мечом варвара.
Рот северянина скривился в злорадной усмешке. Темный туман начал редеть. Облака стали втягиваться в степы, там, где меч оставил метку на камне.
Каждая жилка дрожала в огромном теле Брэка, когда он поднял широкий меч и снова ударил изо всех сил. Клинок прочертил горизонтальную черту, которая пересекла первую чуть выше середины.
Белый, как вечность, крест Безымянного бога засверкал на стене перед Брэком.
Не в силах сдержать крик берсерка, Брэк заорал — испустил долгий улюлюкающий вопль, вложив в него все силы...
Потом его, красного от напряжения, заколотило от ужаса.
Вокруг несторианского креста черное облако расступилось.
С новым диким криком Брэк повернулся и бросился бежать вдоль стены, останавливаясь лишь для того, чтобы начертить очередной крест двумя ударами меча.
Так он обошел зал, рубя стены и гоня перед собой дьявольское облако. Облако кипело и испарялось. В конце концов часть его осталась лишь у самого входа в зал.
Мучительные крики дьяволов стали совсем иными, превратились в надоедливый, злобный визг. Неожиданно адское облако исчезло. Шесть изготовившихся к прыжку леопардов набросились друг на друга, прыгая и разрывая друг другу бока.
Облако обволокло их. Брэк увидел призрачное видение: как бы ни подлы были духи мести, как бы ни ненавидели людей живущие в этих стенах, они ударили по тому живому существу, что находилось ближе к ним. Мстительные духи жертв Гамура не смогли добраться до варвара, но они выпили горячую кровь леопардов...
Когти рвали плоть. Желтые глаза сверкали. Леопарды превратились в единую массу ужасного, трепещущего мяса. Шкуры зверей пропитались кровью.
Но вот хитросплетение тел замерло. Последний зверь дернулся и застыл. Черное облако исчезло.
Брэк вытер пот с глаз. Он, пошатываясь, шагнул вперед.
Самый большой леопард, весь заляпанный кровью, приподнялся, и кишки вывалились из его распоротого живота; зверь посмотрел на Брэка.
Пасть леопарда открылась. Брэк увидел влажные от крови клыки. Леопард заревел, но это был не победный крик торжествующего хищника.
Из пасти леопарда вырвался крик, переполненный жаждой крови...
Одержимый злом, леопард прыгнул.
Брэк вонзил меч в горячее, зловонное животное, летящее на него. «Я убил уже мертвую тварь», — пронеслось в голове варвара. Однако разбираться в происходящем времени не было. Брэк едва успел прыгнуть, уворачиваясь от щелкающих челюстей. Он отскочил, и тело зверя врезалось в землю. Тогда варвар повернулся, качнулся и с влажным хлопком отсек огромную голову.
Теперь поднялся другой леопард. Он понесся по разбросанным сокровищам, мертвый, но оживший на какое-то время. Брэк вонзил меч в его бок, вытащил клинок из туши и снова протаранил зверю бок, отразив выпад челюстей. Он рубил и рубил...
Четыре оставшихся леопарда тоже поднялись на ноги. Голоса демонов стен трубили в их глотках. Меч Брэка взлетал и падал, вычерчивая сверкающую дугу — назад и вперед, вверх и вниз, разбрызгивая кровь...
Когда наконец Брэк остановился, он был насквозь пропитан кровью — с головы до ног.
Из недр его груди вырвалось рычание. Его губы растянулись в улыбке настоящей бестии.
Последние из леопардов Гамура, скорчившись, лежали к грязи у ног Брэка. Вдалеке тысяча проклятых голосов кричала из глубины земли. Их крики постепенно стихали.
И тут варвар услышал скрежет камней. Когда он еще только поворачивался, чтобы увидеть источник звука, он уже знал, в чем дело. Покрытые пятнами стены палаты Гамура потрескались, стали осыпаться. Посыпалась пыль. Единственное место, где мог найти убежище Брэк, — под опрокинутым троном.
Живые стены, лишившись владельцев, крошились и ломались. Они трескались и оседали во многих местах, осыпаясь, рушились секция за секцией, крошась, крошась, крошась...
Когда Брэк через какое-то время выбрался из-под трона, он удивился — дышать в зале стало легче. К счастью, огромное кресло послужило ему хорошей защитой. Находясь в центре зала, оно оказалось в стороне от рухнувших каменных блоков. Вокруг, вдоль стен, выросли огромные насыпи щебня. Если бы трон стоял ближе к одной из стен, Брэк был бы раздавлен.
Слева варвар заметил секцию стены, которая упала, но не рассыпалась, потому что на этом обломке был вырублен несторианский крест. Знак креста остался нетронутым.
Брэк быстро повернулся, боясь силы, которую не мог понять разумом варвара.
Осторожно побрел он назад среди груд щебня. Стены вала наполовину обрушились. Многие большие секции попадали с потолка. Пробираясь между сокровищами, Брэк чувствовал, что пол под его ногами качается. Неожиданно огромный блок у него над головой завибрировал и в потоках пыли рухнул вниз, кроша мозаику пола и разбивая вдребезги драгоценности.
Холодный, туманный воздух хлынул в помещение, смывая гнилое зловоние.
Брэк подобрал несколько драгоценностей — столько, сколько смог унести, — семь предметов. Потом он скатился по ступеням, промчался вниз длинным коридором и выскочил за подъемный мост.
Миранда ждала его. Теперь она казалась еще менее красивой — старой и усталой каргой. Ее волосы растрепал ветер, словно это и не волосы были, а гнездо белых и черных змей.
Позади нее, на некотором расстоянии, появилось несколько незваных гостей — почти все население городка, Йарах-Бык и Фриар Бенедик.
Миранда обвила руками шею Брэка. Но варвар тряхнул могучими плечами, освобождаясь от ее объятий. Он пошел к толпе, не обращая внимания на широко открытые рты и знаки, которые делали люди, спасаясь от дурного глаза. Брэк был огромным воином со спутанной и окровавленной длинной косой. Его набедренная повязка из шкуры льва тоже была измазана кровью. Его грудь и лицо, руки и ноги — все было покрыто алыми пятнами. Он положил семь драгоценностей к ногам остолбеневшего Несторианца.
Миранда подбежала к варвару и впилась ногтями ему в спину. Брэк повернулся, зарычав.
— Добыча моя! — выдохнула женщина. — Эти сокровища принадлежат моему отцу. Наш договор...
— Договор был о том, чтобы я принес сокровища Гамура, — ответил Брэк. — Но больше мы ни о чем не договаривались. Вот — сокровища Гамура... — он потряс отделанную изумрудами чашу. — А остальное внутри, и все можно спокойно забирать. — Игнорируя странный, злобный взгляд женщины, он повернулся к Несторианцу. — Священник, знак, который ты носишь... — тут Брэк протянул руку к маленькому каменному кресту в руке Бенедика, но не коснулся его, — ...имеет силу, которая выше моего понимания. Но я видел, как эта сила сработала во дворце. Крест разогнал демонов и спас меня. Так что эта добыча — твоя. Я добыл эти драгоценности и вправе поступить с ними, как пожелаю. Если для тебя сейчас наступили тяжелые времена, то, продав сокровища, ты сможешь купить в этом городе дом. Хотя местные жители кажутся тупыми, и я думаю, что они ничуть не лучше, чем эта женщина, что прятала последние диншасы, вместо того чтобы облегчить жизнь своим слугам. — Варвар повернулся и внимательно посмотрел на Миранду сквозь дымку боли, затуманившей его взгляд. — Ты, женщина, попала в ловушку собственного договора. Я принес драгоценности Гамура, и теперь я свободен.
С криком Миранда прыгнула на варвара. В ее руке был зажат крохотный кривой кинжал.
Брэк отшатнулся назад, потерял равновесие. Кто-то выкрикнул его имя. Рука Миранды с ножом дернулась, целясь в его грудь...
А потом женщина странно изогнулась. Она упала рядом с варваром на семь драгоценностей. Лезвие ее кинжала скользнуло по серебряному шлему, инкрустированному рубинами. Ее невидящий взгляд уставился куда-то в небо, кинжал выпал из руки...