— Verfluchter Hund![17] — Бруно опустил автомат. Он понял, что парень поднимает куртку на палке, дразня его таким образом и не подвергая себя опасности.
— Герр Бруно! Герр Бруно! — пропищал тоненький голосок сверху. И кусок кирпича, брошенный твердой рукой, угодил жандарму по каске.
Бруно взревел. Схватил автомат, водя мушкой прицела от окна к окну. Но все они были пустые. Он ждал так некоторое время, но ничего похожего на зеленую куртку уже не появилось.
Повернувшись и направляясь к выходу, он крикнул на ломаном польском языке:
— Мы здесь вернуться за тобой! Мы тебя поймать! Будешь висеть, ты, польска пес!
«Идет за подкреплением, — подумал Станислав. — Надо удирать, пока не вернулся с отрядом».
Станислав хотел отправиться следом за Бруно, но какое-то предчувствие заставило его остановиться.
«А если Бруно притаился у выхода, и я попаду к нему прямо в лапы? Что же делать? Что делать?»
Бруно еще не дошел до ворот, когда из окна Владиславовой башни снова раздался пронзительный дискант:
— Герр Бруно! Герр Бруно!
Жандарм молниеносно обернулся. Станислав тоже взглянул туда, откуда доносился голос. И увидел в окне Стасика. Мальчик, приставив пальцы к носу, показывал разъяренному немцу язык. Это продолжалось какую-то долю секунды. Стасик исчез так же неожиданно, как и появился, а Бруно, разозленный столь дерзкой выходкой, с автоматом наперевес ринулся в сторону Владиславовой башни.
Станислав вихрем промчался через двор, не почувствовав даже боли в вывихнутой лодыжке. Добежал до Сенаторских ворот. Путь к свободе был открыт.
В это мгновение он услышал за собой еще один выстрел.
И тут его обостренный слух уловил нечто похожее на шум падающего тела и тяжелый стон.
Он остановился.
«А если мальчишка ранен и ждет помощи?» Он повернулся, чтобы бежать к Стасику.
«Нет! Нельзя! Я должен отнести снимки!»
Станиславу казалось, что он попал в тиски. Это не был страх. Это было отчаяние беззащитного человека, тоска и бунт против насилия, которые не позволяли ему помчаться туда, где лежал немного смешной и необыкновенный паренек в вытертой куртке с солдатскими пуговицами, в старых теннисных тапочках на грязных ногах. Он знал, что его долг, тяжелейший долг, — уйти от этого места с негативами. Чтобы они не попали в руки Бруно. Чтобы не пропала даром жертва Стасика.
Однако нужно было идти. Снова разболелась нога.
С трудом, словно подошвы были налиты свинцом, оторвал он ногу от мостовой и двинулся в сторону Канонии. Он предпочел обойти Замок окольным путем. Ему казалось, что если он пойдет на Замковую площадь, то его настигнет взгляд Бруно.
В этот момент он почувствовал, что случилось что-то необычное. Во дворе Замка воцарилась непонятная тишина. Не было слышно ни выстрелов, ни криков Бруно, ни стука его подкованных сапог по каменным плитам двора.
И вдруг Станислав услышал у себя за спиной частые, легкие шаги.
Он тотчас же оглянулся.
Позади него с задорной ухмылкой на веснушчатой физиономии стоял Стасик. Под мышкой он держал чемодан с объективами, в другой руке тащил штатив с камерой.
Станиславу хотелось обнять паренька и одновременно как следует отколотить. Но тот только глядел на него, моргая.
— Ну что? Я говорил, что Бруно подохнет!
— Ты — его?.. Ты?..
— Ну нет! Из палки я стрелять не умею. Но когда Бруно погнался за мной по лестнице Владиславовой башни, он не знал, что там ступени расшатаны, я и подумал, что свалится, разобьется. А он гнался с автоматом в руке. Как упал — автомат выстрелил. Столько людей поубивал, а сейчас сам лежит в крови, глядеть страшно. Вот куда пуля попала! — Стасик провел пальцем по виску.
Трудно было поверить, что зловещий жандарм, гроза всего района, доставлявший столько страданий беззащитным людям и стольких замучивший насмерть, теперь мертв. Не раз ему удавалось избежать тщательно продуманной ловушки, а тут случай — поломанная лестница в замковой башне… И при всем его необыкновенном везении ему хватило одной пули… В самом деле трудно поверить, но хорошо, что так случилось!
— Я не мог сразу уйти, надо было спрятать пистолет Бруно. Ну и вашу аппаратуру захватить… А теперь пошли!
Станислав произнес только:
— Можем идти через Замковую площадь!
Он взял у Стасика чемодан с объективами. Чемодан по-прежнему не закрывался, тогда он крепко зажал его под мышкой.
Камера, взиравшая на мир оком объектива, была видна издалека и привлекала внимание. Стасик набросил на нее свою куртку. Сейчас она походила на странное существо с зеленоватой головой и ногами-палками. Стасик, взвалив это существо на плечо, отправился с ним в сторону Краковского предместья.