— О чем думать? Этих пророков было столько…
— Холли, помолчи хотя бы минутку, — в высшей степени невежливо осадили её. — Ты мешаешь.
Паркер с досадой надулась, но замолчала. Она хорошо помнила главное правило: когда Крейг на чем-то концентрировался, лучше его и правда было не трогать.
— Последний пророк… — тот даже поднялся с места, бездумно начав мерить номер шагами. Это почему-то помогало думать. — Женским перстом обречённый на смерть… Погоди, — он резко остановился, озарённый догадкой. — Историю Саломеи помнишь?
Презрительное фырчанье не заставило себя ждать.
— Которая иудейская шлюха?
— Она не была шлюхой. Глупая девочка лишь повелась на науськивание матери, которую публично осудили в запретной связи. Танец Саломеи привёл к тому, что царь Ирод согласился выполнить любое желание юной красотки.
— И?
— А то, что Саломея потребовала голову величайшего из пророков, предсказавшего пришествие на землю Христа. «Предвозвестник мессии»… Ну, точно. Иоанн Предтечи, вот кто это был. Или так же известный Иоанн Креститель, ведь он и крестил Иисуса в реках Иордана. И именно он завершил историю Церкви Ветхозаветной и открыл эпоху Нового Завета. «Последний пророк: тот, что женским перстом обречённый на смерть». Речь точно о нём.
— Отлично, — развела руками Холли, плохо что смыслящая в библейской истории. — С этим разобрались. Значит, осталось найти место? Церковь, названную в его честь?
— В том и проблема. Таких много. Хотя… «В святой базилике таится главный завет». В Италии есть собор святого Иоанна Крестителя. В народе, это место называют базиликой Сан-Джованни на Латеранском холме. Холм. Базилика. Святой пророк… по крайней мере, все сходится.
Паркер воодушевлённо сверкнула глазами.
— Вот и ответ. Нам нужно в Рим. Отлично. Давненько там не бывала. Останется время, побродим по Колизею, а?
Крейг озадаченно вскинул бровь.
— Решила, я отправлюсь с тобой?
— А разве нет? Ты только что смог расшифровать древнее послание, но продолжаешь сомневаться, что дневник приведёт нас к сокровищам? Ты неисправим.
— Здравый смысл всему найдёт рациональное объяснение. Кто знает, имеет ли эта записка вообще к ним отношение? Насколько я заметил, там нет ни слова об утерянном кладе. Да даже если мы доберёмся до собора, дальше что? Я так и не понял, что за песню мы должны услышать.
— Разберёмся по ходу дела, — Холли расцветала на глазах. Она получила то, что было ей необходимо: новую цель. Мир снова начал наполняться красками. — Дилан, брось. Тебя ведь уже захватило. Ты же тоже хочешь узнать, что сокрыто в этом соборе! И не надо лгать. Уж мне-то прекрасно известен этот взгляд. Мы нужны друг другу. Домой тебе возвращаться всё равно нельзя, а я вряд ли справлюсь без твоих мозгов.
— Это что, комплимент?
— Ты ведь знаешь, что да, — её рука проворно запорхала по его груди. — Даже не представляю, что там творится в твоей голове, но меня это всегда дико возбуждало…
Воздух в комнате за секунду превратился в густой и терпкий. Особенно когда шустрые женские пальцы скользнули к мужским плечам, а их лица вдруг оказались в слишком опасной близости. В предельно опасной...
Нет. Эту черту переходить не стоило.
— Надо найти Саймона, — Крейг отступил на шаг, возвращая спасительную дистанцию. — Обрисую ему ситуацию, а там будем думать, что делать дальше.
— Саймона? — не поняла Паркер. — Какого Саймона? Нашего? Ты что, с ним приехал?
Тот не ответил на очевидный вопрос.
Вместо этого задал свой.
— Где дневник?
— В надёжном месте. Если не заметил, я пришла пустая. Не с рюкзаком же мне лазить по вентиляции.
Что ж, довод убедительный.
Оставив эту тему и новые возможные неловкие ситуации, Дилан отправился искать друга, найдя его, как и думал, в прикрепленном за отелем баре, расположенном на самом верхнем этаже.
Кажется его друг, обнаружившийся у бара, успел за эти часы здорово набраться. Если судить по количеству пустых стопок и пошатывающейся на стуле упитанной фигуре.
— О, брат! Хорошо, что ты пришёл, — заулыбался разрумянившийся Саймон при виде Крейга, давая знак бармену. — Налейте ему того же, что и мне.