Очень скоро стало понятно, что владелец антикварного магазина оказался человеком слегка помешанным. В хорошем смысле слова. Несколько следующих минут он только и делал, что суетливо перескакивал от одного товара к другому, обрывая пламенные речи на середине и с апломбом начиная расхваливать уже что-то другое.
Самое забавное, что это был не тот случай, когда тебе не пытаются бездумно что-то всучить ради факта покупки. О, нет. Одухотворённому колобку, поразительно ловко маневрирующему между стеллажей, просто нравилось говорить о своём детище. Казалось, он способен был делать это часами напролёт.
Для таких страстных людей ремесло становилось смыслом их жизни, не иначе. Найти что-то красивое, изучить, раскрыть его потенциал и показать остальному миру в своей первозданной прелести. Что может быть прекраснее?
То, с каким теплом и трепетом торговец отзывался буквально о каждой тарелке фарфорового сервиза навевало на единственную мысль — наверное, когда приходилось продавать что-то, ему было ужасно тоскливо расставаться с милыми сердцу игрушками. Какой стресс для одержимой души!
Дилан послушно семенил за Холли, то и дело уклоняясь от висящих под потолком китайских фонариков и стараясь не отбить пальцы о резные ножки ретро-кресел.
Ох, здесь действительно чего только не было. Однако, несмотря на переизбыток ассортимента, превращающего пространство в подобие склада, магазин навевал достаточно ламповую атмосферу давно ушедшей в прошлое красоты. Даже воздух здесь был особенный. Пахнущий историей.
— Милый, тебе совсем не интересно, да? — в какой-то момент Паркер достаточно топорно перебила неиссякаемые излияния колобка, намекающе изогнув бровь.
«Милый», которому всё это было ещё как интересно, несколько секунд не мог сообразить, что ответить. Однако красноречивый взгляд не терпел возражений. Пришлось срочно вспомнить об оговоренном ранее плане.
Чёрт!
Он же уже ему не следовал. В его роль никак не входило ступать за продавцом с разинутым ртом.
— Ты ведь меня знаешь… — собравшись с мыслями, деланно безразлично отозвался Крейг. — Все эти побрякушки не производят на меня никакого впечатления. Ты сказала, что мы зайдём на минутку. Минутка прошла.
Правильный ответ.
— Знаю, милый. Прости. Потерпи ещё немного. Ради меня, — довольная Холли с готовностью переняла эстафету, подыгрывая.
— Я уже находился за сегодня и мечтаю только об одном: рухнуть на диван и включить телек. Да и на что тут смотреть? Старьё и барахло.
Торговец обиделся. Назвать его бесценные экспонаты барахлом! Он бы, наверное, не сдержался и что-то ответил, если бы Паркер вовремя не переместила фокус его внимания на себя.
— Прошу, простите. Мой жених узколоб и не умеет ценить настоящую красоту. Единственное, что хоть немного его увлекает — книги. Я видела, у вас там есть несколько стеллажей, отведённых под них. Может, он пока побродит там, а вы ещё немного расскажете мне об этих чудных вещицах? На входе я видела восхитительную заколку с топазами. Давно мечтала о чём-то подобном.
— Конечно, — подвоха колобок не почуял. Камеры тщательно следили за происходящим, так что волноваться не приходилось. Так он наивно полагал. — Только прошу, не трогайте ничего понапрасну. Исключительно если что-то в самом деле вас заинтересует. Это очень ценные предметы.
— Само собой. Не хватало пачкать руки, — послушно согласился Дилан. Роль хама давалась ему весьма неплохо, пускай и с опозданием.
— Милый, прошу тебя. Не нужно грубить, — для вида осадила его «невеста» и поспешно увела торговца подальше, восторженно нахваливая хрустальную люстру над их головами.
Крейг остался один. С трудом сдержавшись, чтобы не кинуться к полкам с книгами, вместо этого он, с грубоватой ленцой, двинулся по проходам, засунув руки в карманы и только что не присвистывал от скуки. Игра продолжалась, но уже для бдящего за ним электронного ока.
Небрежная подача нисколько не мешала ему въедливо осматриваться, однако сложно было в таком режиме отыскать то, о чём он и без того имел лишь самое смутное представление.
Итак, им нужна книга. Что, в целом, логично, если вспомнить числовую разбивку в дневнике Томпсона: первая цифра, судя по всему, означала номер страницы, вторая — нужное слово.