— Я не знала, как ты отреагируешь. Боялась.
— Боялась? — едва подавив рвущийся наружу истерический смех, Крейг саркастично кивнул Саймону. — Нет, ты это слышал? Она боялась.
— Эгей, не-не. Вот меня приплетать не надо, — категорично замотал головой тот, залпом осушая очередной бокал. — Сами разбирайтесь. И если забыли, я напомню: мы сейчас пушечное мясо, которое в скором времени будет утилизировано. Вы бы для начала решили эту проблему, а потом уже между собой разборки устраивали.
Правота в его словах, несомненно, присутствовала, вот только шестерёнки механизма уже запустились. И остановить их было невозможно.
Дилан подскочил с дивана. Сдерживать эмоции больше не получалось, а клокочущее внутри негодование требовало срочного выплеска.
— Боялась она! Речь ведь не о домашнем питомце, тупая твоя голова. Речь о живом человеке! Ребёнке! Почему она должна отдуваться за глупости, совершённые непутёвой мамашей? Чем она-то это заслужила?
Холли тоже подорвалась с места.
— Если ты не понял: всё, что я сейчас делаю — делаю ради неё. Поэтому и хочу покончить со всем. Я устала оглядываться и бояться, что с ней может что-то случиться. Или что она, не дай бог, может пойти по моим стопам. Я желаю для неё нормального будущего... И да, боялась. Не знала, как ты воспримешь... Не поверишь, но предпочтительней жить с верой, что когда-то у нас всё же сможет получиться нормальная семья. Потому что, да будет тебе известно, я до сих пор тебя л...
Не договорив, она осеклась на полуслове, запоздало поняв, что сболтнула лишнего. Не Дилану, а посторонним слушателям, что собрались на этом гидросамолёте.
Ладно Саймон, но вот Висконти совсем ни к чему слышать таких откровений. Подобные вещи и правда лучше выяснять тет-а-тет, вот только будет ли у них такая возможность?
Протяжно завыв, Паркер рухнула обратно на диван, отобрав у Саймона шампанское.
— Во что ты меня втянула… — в сердцах вырвалось из Дилана, но уже более спокойно. Вспышка гнева благополучно пошла на спад. — Жил ведь спокойно и жил.
Нет, это звучало не как упрёк. Лишь грустная констатация факта. И Холли это чувствовала.
— И умер бы от скуки.
— Да, наверное.
Воцарившаяся на следующие несколько минут тишина прерывалась лишь звоном бокалов и копошащимся возле бара Саймоном, который чувствовал себя сейчас максимально третьим лишним.
Настолько, что готов был составить компанию даже самому Висконти, лишь бы только оказаться подальше от чокнутой парочки. А то удумали тут, понимаешь ли!
— Это всё, что ты можешь сказать? — Холли не выдержала первой.
— А что ты хочешь услышать? — криво усмехнулся Крейг. — Хочу ли я пытаться снова?
— При условии, если нам представится такой шанс.
— Разумеется. Твоё же начальство не одобряет романтических связей у подчинённых.
— Говоришь так, словно от меня что-то зависит.
— Ещё как зависит. Как ты вообще оказалась у них?
— Это неважно.
Ну вот, она опять за старое!
— И как можно строить отношения с тем, кто даже не пытается тебе довериться?
— Дело не в доверии. Скорее уж в стыде. Поверь, гордиться нечем. Обычная подростковая глупость. Юной девочке, выросшей без матери, хотелось большего. Хотелось уехать из своего захолустья. Хотелось, чтобы её заметили... И её заметили.
— Довольна тем, что получила?
Холли с раздражением тряхнула чёлкой.
— Я ни о чём не жалею, если ты об этом. Не стань я такой, мы ведь никогда бы не встретились. И Микаэла никогда бы не родилась. Однако за свои ошибки рано или поздно приходится расплачиваться.
Отвернувшись, она отрешено уставилась в окно иллюминатора, стараясь больше не пересекаться взглядом с сидящими рядом спутниками. Не обиделась, но оскорбилась за то, что её не желали понять.
Саймон незаметно пихнул Дилана в бок, многозначительно поиграв бровями и указывая на неё. Намёк яснее некуда. Во дела. Кто-то явно играет не на той стороне.
И всё же Крейг сдался.
— Ты ведь сама прекрасно знаешь, что ничего не изменилось. Я всё ещё тебя люблю. Всегда любил.
Хотя искренне надеялся и почти даже смог себя убедить за прошедшие годы, что влечение к этой женщине было лишь блажью молодости. Ведомое буйством гормонов, стремлением отыскать острых ощущений, страстью, похотью, да чем угодно, но…