— Извините, что свалилась на вас как гром с ясного неба, — произнесла она, весело сверкая глазами. — Мистер Тейлор сказал, что вы меня ждете.
— А я уже думал, что вы не придете, — ответил он, наклонившись, чтобы поднять карандаш и собрать разлетевшиеся по полу листы газеты.
— Я немного задержалась, — сообщила она, оглядываясь по сторонам и вспоминая, как с восторгом рассматривала здесь когда-то украшение для индийского слона. — Я не могу точно рассчитать время, когда кончаются занятия в Школе ремесел. Хорошо, что дома уже перестали волноваться, когда я задерживаюсь. У нас нет четкого расписания, не то что в обычных школах. Там занятия заканчиваются строго в четыре часа.
— Может быть, вы хотите выпить чашечку чая? А потом я покажу камни, — предложил он, стараясь продлить их беседу.
Она утвердительно кивнула:
— Да, с удовольствием. Это очень мило с вашей стороны.
Дерек согрел чайник и вернулся с двумя дымящимися эмалированными кружками в руках. Айрин сняла пальто и, повесив его на вешалку, стала внимательно рассматривать рисунки, приколотые к стене, критически прищурив глаза.
— Это ваши рисунки? — спросила она, искоса глядя на него.
Дерек заметил ее скептический взгляд
— Нет. Слава богу, не мои. Это эскизы нового дизайнера, Дадли Ричардсона. Его инициалы совпадают с моими. — Дерек насыпал сахару в обе кружки, помешал ложкой и протянул чай Айрин. — Я не дизайнер, а ювелир, но могу оценить качество рисунка.
Айрин была тронута его прямотой.
— Кажется, ваш вкус расходится с принятыми здесь понятиями о красоте? — спросила она и заметила в его глазах некоторую неуверенность.
— Не знаю, насколько свободно я могу говорить с дочерью хозяина?
— Настолько, насколько хотите, но сразу же признаюсь вам, что я лично не отношусь к числу традиционалистов.
— Слава тебе, господи! Я так и подумал, когда мне сказали, что вы учитесь у Эшби. — Он пододвинул ей стул, с которого только что чуть не упал, а сам сел на высокий табурет. — Но я бы не сказал, что сам Эшби такой уж крутой авангардист. Мне лично нравятся работы, свободные от условностей стиля. Например, графика покойного Бердсли. Тиффани делает прекрасные работы из стекла: изящные, воздушные линии, абстрактные мотивы. Иногда мне кажется, что я просто загниваю в этой конторе. Сюда не проникает ничего нового. А я мог бы создать такое этими руками… — Он вытянул вперед свои сильные руки, расставив веером длинные тонкие пальцы. Затем наклонился к Айрин и посмотрел ей прямо в лицо. — Мне бы очень хотелось посмотреть ваши работы. Вы мне их покажете?
Айрин почувствовала легкое возбуждение. Он явно хотел снова ее увидеть.
— Да, мне интересно будет узнать ваше мнение.
— Только не ждите, что я буду льстить вам, — предостерег он, проверяя ее реакцию.
Ее развеселили слова Дерека.
— Если вы даже будете льстить мне, я не подам и виду.
Он одобрительно посмотрел на нее, потом приподнял кружку, как бы произнося тост, и, сделав глоток, поставил ее на стол.
— Скажите, а чему учат в Школе ремесел? — спросил он с искренним интересом.
Айрин обхватила кружку обеими руками и, отпив из нее глоток, рассказала все, что он хотел знать. Чай был сладким, как сироп, что было непривычным для Айрин. Впрочем, ее визит в целом оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. Дерек забрасывал ее вопросами, живо и страстно, хотя явно не терпел возражений, когда их мнения расходились. Это еще больше оживляло их разговор, и многие идеи Дерека, ратующего за свободу дизайна, во многом совпадали с ее мыслями. Иногда ее озадачивала приверженность Эшби к выбранному им способу воспитания учеников, и она спрашивала себя, кто он? Мастер? А может быть, даже гений?
— Кажется, я заболталась с вами, — проговорила она наконец. — А теперь скажите, где выучились на ювелира?
— Сначала я был подмастерьем в Манчестере, там же и родился. Парень из Ланкашира — это я, — весело произнес он. — Слава богу, мне не пришлось спускаться в шахту или работать на мельнице, когда я бросил школу. Моя мать до замужества была служанкой в доме мельника, а после его смерти получила по его завещанию достаточную сумму. Так что она помогла мне получить профессию и сама безбедно прожила до конца своих дней. — Он умолчал о некоторых подробностях своей биографии: он подозревал, что его отцом был именно мельник, а не человек, чью фамилию он носил. — Когда меня приняли в Гильдию ювелиров, некоторое время я работал в Честере, а затем в Челтенхэме. Можно сказать, судьба двигала меня все дальше на юг, пока я не попал в Лондон. Я думал, что с моими рекомендательными письмами я устроюсь у Гарарда или Картье, но оказался у Линдсея на Олд-Бонд-стрит.
В его голосе прозвучала легкая ирония. Он пристально посмотрел на Айрин, пытаясь уловить ее реакцию на то, что он не слишком высоко ценил ее отца как ювелира, Чтобы отплатить ему тем же, она насмешливо ответила:
— Как же повезло моему отцу, что вы работаете у него. Так, глядишь, вырастет и его репутация среди ювелиров
Дерек оценил ее острый язычок.
— К этому я и стремлюсь. Не думайте, что я неспособен на это. Ювелиров моего уровня не так много в Лондоне — Поставив на стол кружку с чаем, он внимательно посмотрел на нее. — Почему мы раньше не виделись?
Айрин пожала плечами:
— Я не каждый день прихожу к отцу в магазин. У меня много своих дел. Я здесь давно не была. Раньше мы часто заходили сюда с мачехой, но и она сейчас редко бывает здесь.
— Я ее никогда не видел, но слышал, что она очень красивая женщина. Это правда?
— Да, она не только красивая, но и самая добрая из всех, кого я знаю.
В этот момент в мастерскую заглянул мистер Тейлор.
— Итак, мисс Айрин, — с улыбкой сказал он, вопросительно подняв свои пушистые брови, — какие камни вы отобрали для своей новой работы?
Айрин испуганно всплеснула руками:
— Господи! Я совсем забыла о камнях. Я их еще не видела. Вы уже закрываетесь?
Тейлор устало вздохнул. До чего же легкомысленная пошла молодежь!
— Решетки на окнах я закрыл. Все разошлись по домам, — сообщил он, вынув карманные часы и выразительно посмотрев на них. — У вас еще десять минут, пока я буду запирать двери. Нам надо освободить помещение, а то полиция решит, что в магазин проникли взломщики.
Когда мистер Тейлор вышел, Дерек соскочил с табурета, прошел к шкафу в другом конце мастерской, открыл дверцу служебным ключом. Вынув из шкафа коробку с камнями, он протянул ее Айрин. Она увидела коллекцию разноцветных полудрагоценных камней. Здесь была бирюза, аметисты, яшма, янтарь, кварц, лазурит, несколько опалов различных оттенков и другие мелкие камешки.
— Вы ищете что-то конкретное? — спросил Дерек, протянув ей пинцет, чтобы легче было сортировать камни. — Вам это нужно для изделия, над которым работаете, или вы подыскиваете что-нибудь для будущей работы?
— Я собираюсь сделать брошь по собственному дизайну, и мне нужен подходящий камень.
С его помощью Айрин выбрала кварц в форме кабошона — отполированный, но не ограненный камень. Ей больше всего нравились камни натуральной формы. Дымчато-желтоватый оттенок кварца, явно из Кернгормского месторождения в Шотландии, идеально соответствовал ее замыслу.
Дерек завернул его в оберточную бумагу и положил в небольшую коробочку.
Айрин расписалась за полученный камень в учетном журнале. В этот момент вернулся мистер Тейлор в пальто и шляпе, гремя ключами. Айрин и Дерек стали торопливо собираться. Заперев на замки все двери и окна, мистер Тейлор выпустил их через заднюю дверь и вышел вслед за ними. На улице они попрощались, и Дерек остановил кеб для Айрин.
— Спасибо за совет, мистер Райд, — поблагодарила Айрин, выглянув из окна экипажа.
Дерек полушутливо отдал ей честь и, помахав рукой, смотрел вслед удалявшемуся экипажу.
— Я был счастлив его дать, — проговорил он.
Сидя в экипаже, Айрин все время улыбалась: ее переполняло чувство радости. Дома, пройдя в свою комнату, она открыла коробочку и, достав из нее камень, стала с удовольствием рассматривать его, думая о том, когда сможет снова пойти в мастерскую. На следующее утро она сообщила отцу, какой камень она выбрала.