Испанская конкиста — это эра похищенных, потерянных, спрятанных и особенно затонувших сокровищ.
Плоды Великих открытий — золото, серебро, жемчуг, рубины, изумруды — покоятся в каркасах талионов, затонувших в боях и бурях. Предание гласит: более ста пятидесяти тысяч килограммов золота! Более миллиона килограммов серебра в монетах и слитках!
В Испании есть бухта, где покоятся целые тонны золота, перемешанные с песком и обломками кораблей; поверх — еще более толстый слой серебра, а кое-где — ларцы с изумрудами, аметистами, жемчугом, черной и серой амброй. Время, штормы и течения понемногу покрыли колоссальные эти богатства многометровым слоем песка и ила. Теперь в морской глубине ни один бугорок не выдаст, где лежат сокровища.
Место известно с точностью до мили. Но этого недостаточно: ведь сокровища Виго находятся на глубине тридцать — сорок метров.
А люди вот уже скоро триста лет с остервенением ищут этот необычайный могильник. Кто-то поднимал на поверхность галионы, на которых ничего уже не осталось, кто-то вытащил несколько ящичков с пиастрами. Кто-то и в наши дни ищет сокровища, вооружась всеми новейшими техническими средствами. Однако море ревниво стережет свои богатства, которые оценивают (безусловно, с излишним оптимизмом) в сумму до двухсот миллиардов золотых франков. Дело в том, что история сокровищ Виго тоже связана с легендой. Предание так расцветило действительность новыми золотыми блестками и драгоценными камнями, что теперь уже не понять, на какой сотне миллиардов начинаешь сбиваться со счета…
В 1702 году испанские правители, опасаясь голландских и английских корсаров, долго не обращались к монетному двору в американских колониях, и целых четыре года в Америке копились золото и серебро. Но королевская казна истощалась. Тогда Филипп V все-таки приказал доставить в Севилью законную часть, предназначавшуюся метрополии. Риск был огромен. Миллиарды в море не могли не соблазнить врагов, тем более что Испания вела с Англией войну.
И все же 2 июня 1702 года девятнадцать больших талионов вышли из порта Гаваны и со всеми своими богатствами взяли курс на Испанию. Поскольку Филипп V приходился внуком Людовику XIV, могущественный французский король — разумеется, тоже воевавший со своим извечным заморским врагом — предоставил флоту конвой из двадцати трех фрегатов под командованием маркиза де Шаторено. Невозможно было сделать лучший выбор. Достойный наследник адмирала Турвиля, Шаторено несколько раз громил равные и превосходящие силы англичан, бил голландских адмиралов Рюйтера и Эвертзена. Самим же «серебряным флотом» командовал дон Мано-зль Веласко.
Начиналась последняя, самая опасная, треть пути. На траверсе Азорских островов на талионы пришло сообщение, что у берегов Андалусии крейсирует мощный англо-голландский флот. На испанском флагмане немедленно собрался военный совет.
— Сколько у неприятеля кораблей? — спросил Шаторено.
— Сто пятьдесят, — отвечал королевский гонец.
— Мы не можем принимать бой. Предлагаю изменить курс к северу и укрыться в одном из надежных французских портов: Ла-Рошели или Бресте.
Но дон Маноэль Веласко не внял доводам француза. «Серебряный флот» вез всю наличность испанского государства. Конечно, французы — союзники, но чем черт не шутит!
— Попытаемся прорвать блокаду, — объявил он.
— Это безумие! — возопил Шаторено. — Поймите: против нас все силы объединенного англо-голландского флота — десять эскадр! Против таких сил даже Ла-Рошель не вполне безопасна: ими можно оккупировать целую страну. Неужели вы не понимаете, что такая концентрация флота означает вторжение с моря или войну?
Некоторые из испанцев заколебались, но большинство присоединилось к мнению дона Веласко. В конце концов решили, что «Серебряный флот» попытается укрыться в бухте Виго.
Это решение казалось довольно разумным. Длина бухты Виго около двадцати километров, ширина от трех до четырех. Она заканчивается гаванью, соединенной с бухтой узкой горловиной шириной не более семисот метров. С обоих берегов проход через горловину прикрыт огнем береговых батарей.
И вот девятнадцать талионов и двадцать три конвойных фрегата направились к Виго. 22 сентября они беспрепятственно вошли в бухту. Шаторено выполнил свою миссию. Веласко мог считать свой флот вне опасности. Впрочем, были приняты меры предосторожности: число береговых орудий, защищавших гавань, удвоено, гарнизоны обеих батарей усилены, а горловина перегорожена цепями и сваями. Уверенные в безопасности испанцы отправили пять фрегатов обратно во Францию. Казалось, дело в шляпе.