— Нет… — прошептала Роксана, наблюдавшая за поединком через щель в дверях каюты.
Девочка вихрем бросилась в угол, где спрятала свое оружие, и еще быстрее вернулась к двери, открывая ее.
Вскочили Рита и Юрий. Удивленно глянул на подругу Тимур. Дым спрятал лицо в юбке Надежды. Полина и Ласточка сидели, обнявшись от страха.
— Роксана, нет!
— Капитан приказал!
Прозвучали вместе возмущенные голоса родителей.
— Химера убьет Мариан! Я должна там быть! Не мешайте! — Роксана распахнула дверь, толкнув отца, пытавшегося ее задержать.
Удар когтей Химеры, который должна была получить Мариан, пришелся по лезвию Роксаны. Но от сильного удара девочка выпустила оружие. Сабля отлетела в воду.
— Смело и глупо, дитя, — советник Императора заинтересованно глянул на нее.
Грянули два выстрела. Пистолеты дымились в руках Бенедикта и Катерины. Но пули срикошетили от крыльев Химеры. Одна попала в мачту, другая — в Итану, тяжело ранив женщину.
— Так кого из вас первым жизни лишить? — злорадно спрашивал советник Императора.
Дэниэл бросил оружие, у него на глаза навернулись слезы.
— Я убил человека, — скулил юноша.
— Приди в себя, дурак! — Берн прикрыл парня, сам приняв удар, который ему не предназначался.
По руке мужчины текла кровь. Дэниэл поднял оружие, не утерев слез.
— Итана! — Тайра бросила саблю, подхватив подругу.
Два солдата направили на них пистолеты. Дочь колдуна, потерявшая чары, отвернулась, чтобы не видеть свою смерть.
Ярош и Асана Санарин сражались, изматывая друг друга. Но женщине не везло, она перецепилась, отступая, и пират пронзил ее саблей. Рядом с черными на белой ткани расцветали и багровые цветы, такие же огненные, как и пламенеющие в насланных ею жутких видениях…
Асана Санарин упала. Ярош замахнулся, чтобы добить врага, но в последнее мгновение рубанул по дереву, где лежали ее темные волосы.
— Ты будешь умирать долго, пока из тебя не вытечет вся кровь, колдунья, — злорадно пообещал Ярош. — Такие раны даже чары не лечат.
Асана Санарин выпустила воздух сквозь зубы, чтобы не застонать.
— Добей ее, капитан, — рядом оказался Айлан. — У командиров глаза не пустые. Ты призывал к милосердию.
Ярош обернулся к нему, и серые глаза капитана полыхнули такой злобой, что Айлан невольно отступил.
— Если тебе ее жаль, сам подари врагу смерть, — Ярош ухмыльнулся. — Где там наш драгоценный министр? Нужно с этим заканчивать.
Ярош побежал к капитанскому мостику, походя отбиваясь от имперских солдат.
— Сделай, как он сказал, Варн, — прошептала женщина. — Или боишься?
Айлан присел подле нее.
— Ты тоже мне задолжала, Асана. Ты подговорила друзей, чтобы соблазнили кого-то нарушить запрет.
Женщина закашлялась, лишь сейчас стало видно, насколько она молода.
— Ты бы не пошел на площадь, если бы сам этого не хотел.
Юрий и Рита выбежали следом за Роксаной, но между ними и подругой оказались Тайра, Итана и солдаты. Дети подняли оружие погибших в тот миг, когда солдаты нацелили пистолеты на женщин, и, не раздумывая, напали на врагов.
«Если не убили за первые двадцать секунд, то Айлан успел нас хорошо научить», — подумалось Рите, когда она отбила удар вражеской сабли почти возле самого сердца.
Берн выстрелил в канат, держащий черный парус, и попал. С трудом зажав рану, из которой лилась кровь — чужое лезвие перебило ему вену. Берн осел на палубу.
А парус падал черной тучей, накрывая раненную Мариан, Роксану и Химеру. Девочка бросилась на палубу, а советника Императора парус ударил по спине, сбивая с ног.
Ярош добрался до капитанского мостика, сбросив человека, ставшего перед ним на ступенях. Феофан попятился от покрытого кровью пирата, направив на него меч. Но страх был сильнее желания убивать собственными руками.
Сокол первым ударом выбил оружие из слабых от страха рук врага и, схватив его, приставил лезвие сабли к горлу. Одно движение — и голова министра покатится.
— Прикажи сложить оружие, Феофан! — прошептал пиратский капитан. — Для тебя все кончено, министр.
— Сложить оружие! Это приказ! — испуганно крикнул министр.
— Не слушайте его! Смерть пиратам! — советник Императора выбрался из-под черного паруса.
Ярош сильнее сжал раненное предплечье Феофана. Тот закусил губу, чтобы не вскрикнуть.