— Вот мы и узнаем, кто из нас сильнее!
— «Берегись, Марен… Берегись попасть в плен своего желания и чужой воли…» — шептали морские волны, умолкая.
Высокая темная фигура покидала берег.
Олег и Эсмин далеко отошли от особняка, когда бывшему прислужнику Империи захотелось посмотреть, что же они забрали у министра Феофана. Он вытащил из сумки сверток.
— Тряпка какая-то, — с сомнением сказала Эсмин.
В полумраке Олег рассматривал компас. Стрелка не двигалась.
— Ты сломан, — с разочарованием проговорил он. — А я так надеялся найти твоего хозяина.
Стрелка вздрогнула, обернувшись против солнца, и остановилась, затрепетав.
— Я не понимаю, — начала Эсмин, но Олег оборвал знаком ее речь.
— Постой, это направление. Правильно? — стрелка затрепетала снова, немного сдвинувшись. — Идем туда!
— Ты сдурел! Олег, нас уже ищут. Я не вернусь в подземелья Империи! Лучше умереть, поверь мне…
Олег вздрогнул, вспомнив, как спасал бедную танцовщицу, обвиненную в запретных чарах. Но он решил послушаться компаса.
— Нет, любимая, мы должны… попробовать.
Стрелка вздрогнула, указав в другую сторону. Супруги подняли головы, глядя туда, куда она повернулась, и оторопели.
На куче камней, оставшейся от разрушенного дома, сидел русоволосый мальчишка. Его лицо освещал огонек, тихо посверкивающий в прикрытой ладони, в его глазах тоже отражалось пламя…
— Я не верю! — вскрикнула Эсмин. — Таких чародеев больше нет! Не в Элигере! Не в безымянной Империи!
Мальчик поднял на нее взгляд глаз, сияющих ярче звезд.
— Почему нас нет? — мелодично рассмеялся он. — Это вас нет, ибо выцветает память о вас. А пламя будет танцевать всегда. На сухой стерне, на руинах городов или на наших ладонях…
Своим поведением он очень напоминал на вид такого юного давнего, стоящего сейчас на капитанском мостике корабля с черными парусами, но Олег не мог об этом знать. Такой же дерзкий и сильный, только не из древнего народа.
Но кто-то подсказывал этому ребенку, что и как говорить… Эсмин чувствовала чужое присутствие. Она огляделась и увидела тень вблизи деревьев, за которыми начинался обрыв. Тень шагнула в пропасть, превращаясь в темноперую птицу. Сова взлетела над городом, тихо гугукнув.
Огонек в руке затрепетал. Мальчик обеспокоено посмотрел на пламя, советуясь с ним.
— У вас есть то, что вам не принадлежит. То, что позвало вас сюда.
— Да, есть, — почему-то Олег не удивился. — Мы хотим вернуть эту вещь хозяину.
— Я пойду с вами, — Юрий поднялся с камней, зачарованное пламя в его глазах угасло, как и огонь на ладони. — Куда теперь указывает компас?
Компас указывал на море.
Марен шла через город, прислушиваясь к своим ощущениям. След был четким, кто-то сильный, владеющий чародейскими способностями, встречался с Ярошем Соколом, и теперь все его мысли обращались к пиратскому капитану. Такие мысли властны коснуться чужого сна и на большом расстоянии, и потому они необычайно опасны, ведь их может почувствовать каждый, умеющий слушать мир. А давние умеют слушать мир даже лучше, чем чародеи. И зря этот смельчак считает, что давший им приют точно также верит в свободу и древнюю власть морской безграничности…
Калитка во двор приоткрыта, на освещенной террасе дома фигуры за столом. Давняя вошла.
Люди замолчали, оборвав разговор. Один из них одет в форму почтальона, на плечи падают волнами темно-каштановые волосы, в свете лампы пуговицы на форме кажутся золотыми.
— Я же говорил вам, — закончил оставленную фразу Айлан, без страха глядя на Марен. — Ты из давнего народа, ты Марен… Я видел тебя в столице, хотя и издалека. И еще видел в чужом сне кого-то, похожего на тебя. Здесь ты настоящая?
— Хочешь проверить, настоящая ли я, чародей? — сквозь улыбку холодно спросила давняя. — Или отваги не хватит?
Кроме Айлана, на террасе еще сидели Рита, украдкой кормившая щенка под столом; Михаил, делающий вид, будто этого не замечает; и хозяин дома — темноволосый и красивый богатый горожанин.
Тень упала на двор, качнулась ветка на засохшем дереве. Тень была белокрылой. Все давние умеют слушать мир…
Айлан и Михаил вскочили, спокойно встал хозяин дома.
Но поздно было убегать. Белокрылая Химера стояла на земле, ветер касался пышного оперения. Зарычал щенок, совсем как взрослый пес.
— Властью Империи, — начал советник Императора, но договорить ему не довелось.