— Я слабая колдунья. На моих ладонях даже пламени не было, — Лаура с благодарностью приняла воду в деревянной чашке и с удивлением глянула на людей, смотрящих на нее. — Так вы не знаете?
— О чем? — уточнил Макс, уже успевший намочить голову в ручье.
— Об огоньках.
— Я знаю, но ты все равно расскажи, — Ярош спрятал оружие в ножны, дальше он видел просвет.
Лаура улыбнулась какой‑то своей мысли, но не отказала капитану в просьбе.
— Иногда на ладонях чародеев, когда они еще чисты и невинны сердцем, как дети, расцветает пламя. Этот огонь живой, он советует и оберегает от опасностей, в часы одиночества заменяя друзей и родителей. Но когда такой человек причинит другому боль с помощью своего чародейства, пламя исчезает с его ладоней, больше не охраняя.
— Так у тебя не было огня, как у Юрия или Ласточки? — Итана смотрела на Лауру недоверчиво.
— Ричард сказал, что нет. Что я очень слабая колдунья, поэтому он и смог не дать увезти меня в столицу. Но он все равно забрал меня к себе и учил самому простому. У графа Элигерского не было приемника, который мог бы унаследовать его богатство, — она была уверена в словах, но уверена ли в чувствах, неизвестно.
— А когда графа Элигерского арестовали, где ты была? — Ярош поднялся, показывая друзьям на открывшуюся им тропинку.
— В тот день мы собирались на охоту. Но граф сказал, чтобы я ехала одна, потому что у него появились неотложные дела. А когда я вернулась, Ричарда не было в особняке.
— И подстрелила что‑то? — теперь Итана хотела идти последней, пропуская всех вперед.
— Нет, плохая была охота, — не ощущая коварства, ответила приемная дочь и ученица Элигерского графа.
Юран сидел на поваленном дереве возле леса, точил меч, когда лезвие коснулось его шеи.
— Оружие наземь, и поднимайся, — голос принадлежал графу Элигерскому. — Я, конечно, негодяй, но в спину не бью.
Положив оружие на песок, Юран медленно встал, поворачиваясь.
— Снова чародейством интересуешься, граф? Для заклятья чужая жизнь понадобилась?
Ричард молчал, со зловещей усмешкой глядя на принца.
— Не делай глупостей, граф, — Юран попробовал отвести лезвие, но в глазах Ричарда полыхнули чары.
— Это только ответ на глупость твоего капитана, когда он выбрал тебя вместо меня, — но ничего сделать Ричард не успел.
— Правильно, граф, не делай глупостей, — за спиной графа появился Хедин. — Капитан Ярош обрадуется, ведь королева Аталя выдала тебя.
Из‑за деревьев выходили Айлан, Дельфин, Марен и Феникс.
Ричард быстро развернулся, чтобы ударить парня, но его оружие наткнулось на клинок Айлана. Хедина между ними уже не было, парень сидел на корточках, касаясь земли, от его прикосновения по песку рисовался круг.
Юран мгновенно поднял меч. Но граф уклонился от удара и, толкнув Дельфина, выхватил из‑за его пояса клинок. Колдун умел драться и обеими руками.
Круг замкнулся, с ладоней Феникс в песчаный ров стекало пламя. С оружия Ричарда сыпнуло искрами, опалив рубашку Айлана, одна искра до крови прочертила ему лоб.
— Тьма, приди, тебе жертва есть, — речь Марен была тихой, но даже Хедин вздрогнул, вставая.
Песок в круге серел, от ног на нем оставались черные следы. Пламя угасало, приобретая пепельный цвет. Ричард споткнулся, и Юран выбил у него один клинок.
— Не убивайте его! — Герда, подбежавшая к ним, схватила Марен за руку, разрушая заклятье.
Пламя вспыхнуло, рассыпавшись черной пылью, песок снова становился белым.
— Идиотка! — Марен наградила рыжую королеву пощечиной. — Ты сама могла погибнуть!
Ричард вздохнул, ему не хватало воздуха, оружие выпало из ослабевшей руки, и Айлан наступил на клинок. Оба держали лезвия возле горла графа, у которого даже сил не было, чтобы подняться.
— Не убивайте его, — уже тише попросила Герда, держась за обожженную пощечиной щеку, страха в ее голосе было больше, чем обиды.
— Что, Ричард, корабль тебе захотелось? — Дельфин боялся зайти в круг: в отличие от Герды, он знал, какое заклятье они плели.
— Мы не собирались его убивать, потому что граф нужен капитану, — Айлан нехотя убрал оружие, вытер кровь со лба. — Жаль, что не удалось забрать у него чары.
— А у обычного человека заклятье могло взять жизнь, — добавил Юран, прятать оружие он не спешил. — Ты что, Герда, с ума сошла? — и уже к друзьям: — Свяжем его?
Герда вздрогнула, Хедин ухмыльнулся.
— Не говорите Ярошу, он его казнит, — казалось, Герда жалеет о своем предательском поступке.
— Казнит. А разве это не правильно? — Хедин без страха вошел в круг, чтобы вернуть оружие Дельфину, а себе забрать меч Ричарда.
Граф очнулся, застонав, но сесть он еще не мог, а помогать ему никто не собирался.
— Я вам этого не прощу, — прошептал он.
— Это нечестно… — Герда не знала, что еще сказать в защиту графа.
— И про честь говорит королева Аталя? — наигранно удивился Хедин.
Герда опустила глаза. Что еще она могла сделать?..
Глава 12. Узники злых чар
Возле вокзалов часто возникают рынки, где можно купить все, что угодно. Чем больше город, тем больше торговцев обманывают покупателей, тем чаще, возвращаясь с рынка, люди теряют там больше, чем стоили их деньги. Между торговыми рядами за корыстью крадется жажда наживы, окропленная кровью. Туда даже имперские солдаты стараются не наведываться, ибо там действуют свои законы.
Но Сашка выбрал самый короткий путь через рынок небольшого городка. Набросив на волосы Луизы только что купленный платок и крепко держа за руку Жака, беглецы пошли сквозь шумную толпу.
— Купите мечту! — к Сашке пристал торговец, чье лицо закрывал капюшон. — Целый мир, который никогда не исчезнет в небытие! Купите мечту, юноша!
Торговец протягивал ему хрустальный шар. Шар светился изнутри, и Сашка потянулся к нему, когда услышал едкий смешок Луизы.
— Не советую.
— Тогда мечта разобьется, — шар выскользнул из пальцев с кривыми ногтями.
Сашка поймал шар в воздухе.
…Поля и ветер, и свобода, и двое бегут, стараясь перегнать друг друга, и падают в стог еще свежей золотой соломы, целуясь…
Сашка поднял взгляд. Торговца нигде не было.
— Выбрось его, — советовала Луиза.
— Я не могу, — зачарованно отпирался Сашка.
— Так разбей!
— Как можно разбить чужую мечту?
— Даже если это ловушка?
— Да.
— Так вы зайдете? — на пороге импровизированной лавочки, откуда двери вели в дом, стоял хозяин, капюшон плаща бросал тень на его лицо.
— Да, мы зайдем, — пряча хрустальный шар в карман, заверил Сашка, не обращая внимания на возмущение Луизы.
— Что же вы ищите? — хозяин открыл лицо, он оказался не пожилым, но уже седым благообразным мужчиной. — Вы делаете мне услугу, забирая эту вещь с собой, потому я об этом и спрашиваю.
— Кажется, мы ничего не ищем, — Сашка задумался. — Мы только что приехали в этот город.
— Только что приехали? — глаза хозяина осветились интересом. — Почему же вы попали сюда, а не прошли мимо стражи, встречающей всех новоприбывших?
Никто ему не ответил. Колдун усмехнулся, добавив:
— И зря, потому что по другую сторону рынка такой же кордон. Вы кого‑то убили? Убегаете? Прячетесь?
— Сашка, не говори ему ничего! — рассвирепела Луиза.
— Вам я зла не желаю, пусть люди вы еще или уже нет, — колдун слегка склонил голову перед блондинкой, с который под его взглядом съехал платок, — …кем бы ни были ваши родители, — пронизывающий ледяной взгляд перетек на Жака, — …какие бы тайны вы не скрывали, — взгляд остановился на Сашке, тот глаз не отвел, гордо бросив вызов колдуну. — Смелый парень, но разве ты сможешь меня победить?
Сашка понурился: колдун все же смог заглянуть ему в душу.
— Поверьте, зла я вам не желаю, — вел дальше колдун. — Вы забрали мое воспоминание, ловушку, в которой я провел не один год. Мало осталось в мире людей, что сделают добро себе на горе.
— Даже если добро сделано неосознанно? — Луиза не хотела ждать, пока он их всех околдует, но и чтобы уйти, хлопнув дверью, у нее воли не хватало.