— Это все, что тебе нужно, — сказал он, и Пит, доверясь ему, пошла с обнаженной грудью без всякого смущения и сожаления. Длинные волосы развевались от легкого ветерка, блеск воды отражался в ее глазах.
Она наблюдала, как ама с деревянными кадушками ныряли за раковинами. Глубина здесь была небольшая, и они оставались под водой не более минуты или около того.
— Можно я попробую? — спросила Пит.
Он взял ее руку, улыбнулся и сказал:
— Пойдем.
Вода была теплая. Она подняла ее груди и ласкала лицо. Следуя примеру одной из ама, она нырнула на дно, подобрала несколько грубых раковин и вернулась на поверхность, чтобы бросить их в плавающую рядом кадушку. Потом опять нырнула.
— Мне понравилось, — закричала она, разбивая водную гладь и стряхивая воду с волос. — Пойдем со мной.
— Не сейчас, — ответил он. — Я нырну с тобой позже. В одном месте, куда никто никогда не ходит.
Все утро она провела, ныряя за раковинами. После ланча Хиро посадил ее в катамаран, и они поплыли вокруг острова к уединенному месту. Летающие рыбы проносились низко над водой. Мышцы Хиро напрягались на солнце, когда он управлял парусами. В масках с трубками они исследовали риф. Желтые и черные, оранжевые и крошечные белые рыбки играли в салочки среди сеток кораллов. Морская звезда проплыла мимо. Губки и морские анемоны сидели повсюду, ничего не делая.
Под водой чувство времени и пространства исчезло. Длинные волосы Пит плыли в ритме течения. Хиро подплыл к ней, протянул руку и погладил ее под водой, чувствуя, какую упругость дает вода ее грудям, ласкал пружинистые волосы между ног, продвигался дальше, пока не проник в нее, где она была теплее даже теплой воды.
Она протянула руку под его парео и взяла его, притянув к себе поближе. Плывя к мелководью, чтобы ноги в случае необходимости могли достать до дна, он снял с нее маску и поцеловал ее влажным соленым жадным поцелуем. Потом поднял ее и опустил на твердый пенис. Она обвила его ногами, медленно двигая руками по воде, чтобы поддерживать их на плаву, и позволила течению задать ритм. Их любовь была проста, как прилив и отлив, насущная, как вода и естественная, как солнце над их головами. Они закончили, разбрасывая брызги, колотя руками по воде, потом тихо погрузились, и вода на мгновение сомкнулась над их головами, когда они крепко держали друг друга.
На катамаране они вернулись домой.
— Не принимай душ, — сказал он, когда они очутились дома. — Я хочу слизать соль с твоих грудей. — И он облизал их.
Один день сменял другой, солнце, вода, любовь, беседа, еда и еще любовь. Они предавались любви на пляже, на соломенном матрасе под кокосовой пальмой, на катамаране. Они обошли каждый дюйм его острова. Скоро Пит стала такого же цвета, как каштан, ее волосы отливали сине-черным блеском.
— И никакой полоски от бикини, — смеясь, сказала она Хиро.
Он дал ей ожерелье из раковин, зубов акулы и цветов, и Пит удивлялась, почему все так предпочитают бриллианты и жемчуг.
— Называй меня просто Евой, — объявила она как-то утром, срывая манго с дерева. — Это, должно быть, рай.
Однажды, когда Хиро на вертолете отправился на соседний остров на несколько часов, и она осталась одна, Пит попыталась проанализировать свое отношение к нему. И с удивлением обнаружила, что думает о Люке. Каждого мужчину, которого она когда-либо знала, она сравнивала с Люком, единственным, которого она любила. Хиро первый, кто не проигрывал в сравнении. Неужели она наконец встретила человека, который мог освободить ее от воспоминаний о Люке Сэнфорде?
Хиро вернулся, и она опять забыла о Люке.
Они приняли участие в празднике жителей острова в честь весенней луны. Всю ночь ели, танцевали, рассказывали сказки, опять танцевали. Когда эта оргия закончилась и они занялись любовью при свете луны на матрасе из пальмовых листьев прямо на берегу, она узнала, что все это он устроил для нее, весь этот праздник, и привлек к участию в нем всех обитателей острова.
— Что все это значит? — спросила она на пятый день.
— Не знаю. Я придумываю на ходу.
— Тогда не останавливайся, хорошо? — Вместо ответа он поцеловал ее.
Они провели на острове уже неделю, когда Хиро сказал:
— Останься со мной. — Они сидели на террасе, наблюдая за грозой далеко на горизонте.
Пит медленно повернулась к нему. Она ждала этих слов, понимая, что одновременно радуется шансу и страшится решения. Это был рай. Но сможет ли она сохранить его навсегда?
— Останься со мной, — повторил он. — Здесь. Навсегда.
— Ты серьезно?
— Ты помнишь, где мы встретились?
— Конечно. Две недели назад на свадьбе Марселя и Андреа.
— Правильно. О чем ты думала на той свадьбе?
Пит вспомнила. Она думала о Люке, как скучала по нему.
— Я думала о том, какими счастливыми выглядят Марсель и Андреа и как до смешного долго они шли к этому браку!
— Давай не будем так тянуть, Пит. Давай сделаем это прямо сейчас.
— Что?
— Поженимся.
Одна часть ее существа хотела закричать «Да!», чтобы эта идиллия продолжалась всю жизнь.
Но может ли столь идеальная жизнь длиться вечно? Когда начнет вторгаться реальность, сможет ли она по-прежнему жить вместе с Хиро?
— Мне надо подумать, Хиро.
Он улыбнулся.
— Вспомни, когда я в самолете, в самом начале, не позволил тебе думать. Разве результат оказался плохим? Не думай, Пит. Доверься чувствам.
— Я не уверена в своих чувствах. Вот в чем беда. — Она склонилась к нему и поцеловала. — Пойду пройдусь. Когда вернусь, дам тебе ответ.
Она долго бродила по берегу, волны омывали пальцы ног, ветер играл с волосами, то отбрасывая их назад и поднимая вверх, то швыряя в лицо. Выйти замуж за Хиро? Остаться на этом райском острове на солнце навсегда? Конечно, ее соблазняла эта перспектива. Пит не сомневалась, что любит Хиро Киесаки. Но сильно ли она его любит? Настолько, чтобы преодолеть различия в культуре, которые с годами будут все больше? Настолько, чтобы оставить работу, семью и все, что было создано за многие годы?
Возможно, из-за болезни матери Пит лучше других осознавала и боялась напрасно прожитой, пустой жизни. Ей всегда хотелось как можно больше наполнить свою жизнь новыми впечатлениями — сделать, увидеть и узнать все, что только можно, не бояться будущего и напряжения сил.
Неужели именно это завлекло ее в идиллическую жизнь с самым необычным человеком, которого она когда-либо знала?
А может, это просто желание чего-то нового и экзотического, поиск новых ощущений? Или фантазия, попытка убежать от реальности эмоциональной пустоты ее жизни? Пит посмотрела на ярко-голубое небо над островным раем. Что ты думаешь, бабушка, спросило ее сердце. Может, во мне просто больше тебя, чем я думала, больше от куртизанки. Не могу отрицать, мне понравилась каждая минута, проведенная в мире Хиро, — особенно в его постели.
Возможно, как и Беттина, я лучше ощущаю себя среди фантазий, чем в реальном мире. Люк был реальностью, и что из этого получилось. Все лопнуло, как мыльный пузырь. Значит, вероятно, такова моя участь.
Или ей остаться с единственной реальной и постоянной вещью, которую она знает — своей работой.
— Извини, Хиро. Я не могу остаться с тобой. Это не мой мир.
— Мы создадим наш собственный мир, Пит.
— Я свой уже создала. Но не с тобой, не здесь. Две недели я пробыла, словно в раю. Со мной здесь произошло чудо, я узнала о себе такое, о чем никогда не подозревала. Мне это понравилось. Это была поразительная, волшебная жизнь, но нельзя навсегда отмахнуться от реальности. Рано или поздно она обрушится на нас, хотим мы того или нет. Я бы предпочла сохранить в памяти эту фантазию, как она есть, и чтобы она никогда не смогла потускнеть. Я люблю тебя, Хиро. Ты дал мне самый величайший дар, который я когда-либо могла получить, дар моего «я». Теперь мне придется взять этот дар с собой и воспользоваться им, чтобы прожить оставшуюся жизнь. Мне бы хотелось улететь завтра.
Он поднял ее лицо и погрузил свои черные глаза в синие глаза Пит. Долгое время он молчал. Потом произнес: