Уральскими мастерами, работавшими в этой технике, широко использовался не только малахит, но и лазурит, и изредка яшмы.
Табакерки, мундштуки, яшмовые… ложки!
Монументальные малахитовые и лазуритовые вазы, яшмовые чаши, колонны, каменные столешницы занимали основное место в продукции Екатеринбургской гранильной фабрики, однако здесь делали и небольшие предметы. Например, были популярны настольные яшмовые канделябры (то есть подсвечники) в виде колонн.
Иногда появлялись просто курьёзные вещи. Например, кроме табакерок, мундштуков и рукояток для кортиков резали столовые ложки из красной яшмы.
Хрупкие веточки
«Мода, видишь, была из камней ягоды делать. Виноград, там, смородину, малину и протча. И на все установ имелся. Чёрну, скажем, смородину из агату делали, белу — из дурмашков, клубнику — из сургучной яшмы, княженику — из мелких шерловых шаричков клеили. Однем словом, всякой ягоде свой камень. Для корешков да листочков тоже свой порядок был: кое из офата, кое из малахита либо из орлеца и там еще из какого-нибудь камня».
Из «кабинетных» изделий были весьма распространены «накладки», или пресс-папье из цветных камней. Чугунные пресс-папье, если ты помнишь, украшались фигурками животных. А вот каменные «накладки» декорировались натюрмортами из фруктов, ягод и цветов.
Основание «накладки» делалось из одноцветного тёмного камня. Малина обычно вырезалась из орлеца, морошка — из янтаря или обожжённого красного коралла, виноград — из дымчатого горного хрусталя или аметиста, белая смородина — из хрусталя. Листочки готовились из змеевика.
Вот как работу мастера над подобной вещицей — веточкой крыжовника — описывает в своём сказе П.П. Бажов: «Ягодки-то крыжовника сперва половинками обточил, потом внутре-то выемки наладил да ещё, где надо, желобочки прошел, где опять узелочки оставил, склеил половинки датогда их начисто и обточил. Живая ягодка-то вышла. Листочки тоже тонко из змеёвки выточил, а на корешок ухитрился колючки тонехонькие пристроить. Однем словом, сортовая работа. В каждой ягодке ровно зёрнышки видно и листочки живые, даже маленько с изъянами: на одном дырки жучком будто проколоты, на другом опять ржавые пятнышки пришлись. Ну, как есть настоящие».
Натюрморты накладок делались как плоскими, мозаичными, так и объёмными. Например, на чёрную мраморную пластину укладывали кисть полупрозрачного аметистового винограда. Или — создавали композицию из разных лесных и садовых ягод. Объемные натюрморты точно передавали натуру и выглядели очень эффектно, действительно, как «живые».
Уральские «антики»
В XIX веке здешние камнерезы освоили производство совсем миниатюрных вещиц, и даже резали камеи. Хотя уральские мастера не знали по этой части соперников в России, большинство произведений были всё-таки копиями слепков, выполненных с античных камей или делались с образцов известных зарубежных мастеров XVIII–XIX веков.
Настоящие камеи вырезаются из одного цельного камня, но камень подбирается, к примеру, двухцветный. Задача резчика — вырезать в верхнем слое камня изображение, а нижний (чаще более тёмный) служит фоном. Подлинные античные камеи представляют собой великолепные образцы многослойной резьбы.
Забавно, что первые «антики» в Екатеринбурге изготовлялись из яшм или белого мрамора, который наклеивали на чёрный шифер. Впоследствии уральцы стали применять для выделки разноцветный агат и яшмы, и местные «антики» стали по праву называться камеями, хотя количество слоев обычно не превышало двух.
Дурман-чаша
И всё-таки именно колоссальные вазы прославили на весь мир как самих уральских камнерезов, так и богатства здешних недр.
Повышенный интерес к камню как к монументальному материалу возродился в середине XX веке, когда неоклассические художественные формы приняли еще более циклопический размах. Например, в нашей стране в эпоху сталинизма каменные торшеры, изготовленные по правительственному заказу, были такой толщины, что человеку невозможно было обхватить подобный «канделябр» руками. (Кстати, именно в это время и писал свои сказы известный уральский писатель. Видимо, не случайно и то, что изо всех сказов Бажова самый известный — о Даниле-мастере и его дурман-чаше, о малахитовом «каменном цветке».)