Бросившись на землю и переждав прицельный залп, буканьер ринулся в сторону лагеря, мелькая среди кустов красной рубахой. Испанцы, развернув каре в линию, дали еще один залп десятком мушкетов, но Ажен был уже далеко и пули вгрызались в мягкую землю с недолётом в двадцать шагов. Направление на лагерь Поль выбрал не случайно. Он рассчитывал, что испанцы воспользуются явной возможностью прижать его к реке.
Так и получилось. Остановившись вне досягаемости мушкетных выстрелов, Ажен, забивая в ствол очередную пулю, прекрасно видел, как солдаты сбросили мешки, оставив несколько человек для охраны, и широкой цепью устремились за ним.
Испанцами командовал умный человек. Выделив лучших бегунов на фланги, он растянул цепь загонщиков как можно шире и Малыш, простоявший на месте чуть дольше, чем этого требовала осторожность, оказался почти в центре опасной дуги. Поль рванул вперёд, набрал безопасную дистанцию и в дальнейшем уже не ошибался, соизмеряя свою скорость с движением солдат, двигаясь то бегом, то быстрым шагом.
Поравнявшись с рощей, он принял левее, опасаясь выстрелов из зарослей, и пробежал ещё милю, оттягивая преследователей всё ближе к реке. Солдаты, по команде офицера, резко прибавили ход, расходуя последние силы, прекрасно зная, что на берегу найдётся достаточно проворных, не утомлённых двухмильной погоней людей, чтобы загнать буканьера.
Офицер выстрелил из пистолета, подавая сигнал и рассчитывая, что его выстрел услышат и поднимут тревогу. Почти так, в общем-то, и произошло. Но не от реки, а из рощи выскочило четверо солдат, и бросились наперерез Ажену, стремительно сокращая дистанцию.
Малыш заметил их сразу и взял направление на северо-восток. Он прибавил ходу, пытаясь уйти от берущих его в клещи испанцев. Сил у него ещё хватало.
Из четвёрки солдат, так внезапно появившихся из леса, один, несомненно, был отличным бегуном. Он значительно вырвался вперёд, постепенно сокращая дистанцию между собой и охотником.
Обогнув очередной куст, Малыш нырнул в него и встретил испанца выстрелом, поздно сообразив, что для пистолета дистанция чуть великовата. Пуля ударила в кирасу, но только промяла её, не пробив. Испанца пошатнуло, но опытный солдат тут же присел и с колена разрядил свой мушкет ниже облака порохового дыма, обозначившего стрелка. ...
Г Л А В А 7
Отряд Вердье был захвачен врасплох. Баркасы испанцев прошли в его сторону мимо стоянки Флери ещё под покровом ночи. И прежде чем раздался первый выстрел, гачупинам удалось в полной тишине проникнуть в буканьерский лагерь и даже подтащись пушки.
Рассвет ещё только начинал брезжить, когда один из охотников, услышав ржание лошадей, выбрался из хижины. Он даже не успел ничего сообразить, как получил пулю в грудь, наткнувшись на группу солдат, вплотную подобравшихся к входу. Этот выстрел послужил сигналом для истребления безмятежно спящих французов.
В двух хижинах охотники были перебиты сразу. В третьей успели запереться и дать несколько залпов из маленьких окон, прежде чем испанцы разнесли дверь выстрелами из кулеврин и очистили комнату картечью, безжалостно добив раненых.
Прозвучавший чуть раньше намеченного выстрел, не позволил окружить лагерь Вердье полностью. Немного вдалеке, примерно в двухстах ярдах от основных строений, стоял дом, примыкавший стеной к зарослям акации. Он значительно отличался от охотничьих хижин. Во— первых, в нем насчитывалось пять комнат: одна большая, в которой охотники частенько коротали вечера и четыре поменьше. Во-вторых, все шесть небольших окошек дома были застеклены, и даже пол был не земляной, а сработан из аккуратно пригнанных пальмовых плах. Такого дома не имелось ни на одной охотничьей стоянке по всему Артибониту, и буканьеры Вердье весьма им гордились.
Дом был известен и своими обитателями, точнее обитательницами. Три девушки: Луиза, Мелани и Жанна служили тем магнитом, который притягивал сюда взгляды всех окрестных мужчин. И не одна кружка вина была поднята в этом доме за их здоровье и за Бертрана дЄОжерона — губернатора Тортуги, позволившему француженкам перебираться через океан.