В эту среду опоздал водитель. Ну и очередь у газетного киоска выстроилась — конца не видно: гудит, канючит, по стеклу монетками стучит — невтерпеж! А пересчитать? А накладные: сверить-подписать? А разложить товар: журналы-газеты-брошюры?!.
А у оконца та самая, с приветом. Ну на что ей, старой перечнице, глянцевые журналы? Руки без маникюра, макинтош «прощай, молодость!», а в кошельке зачастую пара мятых бумажек и вагон мелочи. Пенсионерка. Типичная. Одинокая…
Иди ты в библиотеку, коль делать нечего. Нет! Как на работу к киоску ходит, перебирает по полчаса, перебирает, ну и покупает, порой. А как купит, глядит вокруг как блаженная, улыбается. Будто миллион в лотерею выиграла. И имя-то у нее блаженное, будто из пыльного сундука вытряхнутое — Василиса!..
Тут за списанный журнальчик, в полцены, и то бы рука не поднялась деньги выбросить. А она — покупает! Понятно там, желтая пресса-серая бумага; плач красивых и богатых; кроссворды там, кулинарные спецвыпуски или брошюрки о здоровье… Берут люди, в тот же день сметают, даже пенсионеры. А эта — все глянцевые норовит: килограмм мяса! Или — полтора ананаса!
Вот и теперь — смотрит-выискивает, нос о стекло расплющила.
Пора открывать лавочку.
— Журналов сегодня нет, — шуганула киоскерша ту, странную.
— А вон, на веревочке…
— Все на витрине!
— Не все, — возразила тетка. — Там, — вновь прилипла она к стеклу, тыча пальцем куда-то вверх. — Вон, желтенький, где Монро.
— Старье. За прошлый месяц.
— Монро же?.. А то отсвечивает. Не вижу…
Очередь вновь загудела. Киоскерша резко выдохнула и, взобравшись на табуретку, стала «отстегивать» журнал.
Тетка глянула на обложку как на икону.
— 150! — злорадно припечатала киоскерша.
— Сколько?! — увяла тетка, но кошелек вытащила.
На блюдечко для мелочи она вытрясла содержимое кошелька и суетливо стала отчитывать мелкие купюры.
— Перебор! — счастливо вдруг зыркнула она из-под челки, и замусоленный червонец уплыл обратно в кошелек.
Очередь облегченно выдохнула, в окошко просунулась мужская рука с купюрой:
— «АиФ» и «Кавказскую Здравницу»!
Киоскерша о странной тетке тут же забыла. Но как бы она удивилась, если б могла проследить ее путь.
Практически с пустым кошельком Василиса обошла еще несколько газетных киосков. Журналы перебирала долго, елозя пальцем вдоль «содержания» и напоследок направила свои стопы к подземному переходу. Там, вдоль стены, прямо на цементном полу, едва прикрытом газетными листами, были разложены глянцевые журналы прошлых лет. Цены, разумеется, были выставлены символические. Но люди спешили мимо.
Замерев у потрепанного журнала, странная тетка присела на корточки и нежно погладила обложку, с которой ей вновь улыбалась Мэрилин Монро.
— За двадцатку отдам! — прямо в ухо гаркнул старичок с шалью на плечах.
Василиса качнула головой:
— У меня только десятка.
Неловко поднявшись, она медленно пошла прочь.
— Эй, дамочка! — ударило в спину.
Василиса обернулась.
— Бери за десятку! — голосом простуженной вороны прокаркал продавец и залихватски рубанул воздух. Шаль сломанным крылом провисла до пола.
— Спасибо, — встрепенулась Василиса. — Большое спасибо.
Это уже был пятый журнал на неделе с публикациями о блистательной Мэрилин. Значит… Значит — пора!
Последнее слово она невольно произнесла вслух. Взгляд ее ожил, стан распрямился. Уже иной походкой она летела прочь от темного, сырого перехода.
День обещал быть солнечным.
Юбилей
85-летний юбилей Василисы Георгиевны справили на славу: семнадцать гостей и все свои — две дочери, сын, их «половинки», давно повзрослевшие внуки, близкие. Еще утром отзвонились знакомые, заскочили поздравить соседи. С нетерпением ждали лишь одну весточку — из роддома: правнучка «обещала» появиться на свет сегодня — день в день с юбиляршей, но тут, понимали все, как Бог даст.
Пока муж гремел замками, выпуская припозднившихся гостей, именинница зажгла свет в спальне. С комода полыхнули синим ее любимые васильки, взгляд притягивала и груда уже распечатанных подарков: серебряные подстаканники, позолоченные ложечки, роскошная кашемировая шаль и еще много-много чего. Но ее руки непроизвольно оглаживали подарок мужа: журнал «Story». С обложки ей улыбалась навеки блистательная Мэрилин Монро. «На удачу», — загадочно прошептал муж утром. Василиса понимающие улыбнулась.