Любаша не зря торопила меня с завтраком. Едва я успел очистить свою тарелку, как поезд резко затормозил, и Любаша сказала, что мы приехали. За окном красовалось ядовито-жёлтого цвета здание вокзала, необыкновенно похожее на затаившегося в засаде тигра. Это впечатление усилилось, когда мы вышли на перрон. Из пасти тигра, в смысле из дверей вокзала, выпорхнула рота бабушек с вёдрами и корзинами и принялась охмурять нас всевозможными огурцами, квашеной капустой и солёными грибами. Каждая бабушка словно клык со своей болью. От овощей и фруктов мы отказались, а вот против полторашечки парного молочка от настоящей живой коровы устоять не смогли. Любаша заплатила требуемый червонец, и я сунул бутылку в сумку.
Город, куда мы приехали, назывался Березовск. Самый обычный городок российской глубинки где-то в задонских степях, небольшой, немолодой, ни чем не примечательный и ни на что не претендующий. Откуда он взял своё название, я так и не понял. Всюду, куда только проникал мой взгляд, росли какие-то пыльные кусты, чахлые акации, пара кривых тополей — и ни одной берёзы. Возможно, в далёкой-далёкой древности здесь росла какая-нибудь берёзка, одна единственная на всю округу, но к описываемым событиям от неё и следа не осталось, так что город своему названию не соответствовал. На месте местного населения я бы переименовал его в какой-нибудь Тмутараканск или, на худой конец, в Захламлёнск, дабы не вводить в заблуждение редких приезжих.
Но продолжим. С вокзала мы направились в гостиницу, благо идти было недалеко. Гостиница — это название громкое. По указанному бабулькой-молочницей адресу стоял покосившийся двухэтажный барак типа клоповник с удобствами в конце коридора, над покосившейся дверью которого висела яркая вывеска на английском языке:
«Hotel „Berezovsk“».
Чуть ниже мелкие русские буквы поясняли:
Муниципальное предприятие города Березовска.
От одного только вида этого «муниципального хотэля» мне захотелось впасть в истерику. Создавалось впечатление, что построен он сразу после всемирного потопа и с тех пор ни разу не ремонтировался. Не знаю, пользовались ли иностранцы данным предприятием, если они вообще когда-либо здесь бывали, но даже привыкшему ко всему русскому человеку оно казалось неприемлемым. Однако за неимением лучшего приходилось довольствоваться тем, что есть.
Мы вошли. Тусклая лампочка без абажура едва освещала длинный холл, и мне не сразу удалось разглядеть пятнистые обои на стенах и вытертую до основания ковровую дорожку на полу. Когда глаза привыкли к полумраку, в дальнем углу проявились контуры квадратной стойки, а за ней — толстый портье в клетчатой рубахе. Портье читал газету и при нашем появлении даже не удосужился оторвать глаз от её мятых страниц.
Всем своим видом я пытался показать Любаше, что гостиница совершенно не достойна того, чтобы в ней поселилась такая прекрасная женщина как она. Будь моя воля, я бы близко не подошёл к этому бараку; найти в городе съёмную квартиру или комнату, думаю, не так уж и сложно. Однако в этом путешествии финансовой стороной дела командовал не я, и потому Любаша, не обращая внимания на мои ужимки, уверенно продефилировала к стойке.
— Здравствуйте, свободные номера у вас есть?
При звуках её голоса портье соизволил оторваться от газеты, и посмотрел на нас поверх очков. Лицо его выражало безразличие.
— Есть, — после минутного молчания кивнул он.
— Тогда будьте любезны что-нибудь со свежими простынями и без тараканов, — мило улыбаясь, сказала Любаша. — Ужас как боюсь тараканов.
Портье перевёл взгляд на меня.
— А вам?
— А мне можно с тараканами. И с кроватью, если не затруднит.
Портье оказался человеком серьёзным и сарказма нашего не понял.
— Тараканов не обещаю, не прижились. А вот кровати и всё остальное имеется.
Он положил на стойку два ключа с номерками из линолеума, потом достал пухлую тетрадь и, поправив очки, сказал:
— Паспорта, пожалуйста.
Зарегистрировавшись, мы поднялись на второй этаж по скрипучей лестнице и разошлись каждый в свой номер. К счастью, номера находились напротив друг друга, так что далеко расходиться не пришлось.
К моему удивлению номер оказался очень даже неплохим. Не вот какие хоромы, но вполне приемлемо: кровать с железными шариками, чёрно-белый телевизор на тумбочке и столик у окна. На стене ещё висело старенькое радио, но как я не вертел ручку настройки оно не издало ни звука. Телевизор, кстати, тоже не работал, ну да бог с ним, я сюда не новости смотреть приехал.