Питер взглянул на доску объявлений, прибитую к домику сторожа шлюза. "Наивысшая точка прилива в 04.12", — прочел он. Это было прекрасно. Лучшего нельзя было и желать. Они успеют поужинать, сделать все последние приготовления, пораньше улечься спать, а как только начнет светать, отправятся в дальнейший путь.
Ворота медленно распахнулись, Питер вывел
"Нырок" из шлюза и пришвартовался возле лихтеров, стоявших у выхода из него.
— Ну вот! — с гордостью сказал он. — Первый этап нашего путешествия окончен.
— Питер! — В голосе Джилл звучала тревога. — Питер, может, нам лучше не ехать? Ведь мы ни разу не плавали по морю и ничего не знаем о нем. Папа и мама будут очень расстроены, если узнают.
— Но они же не знают, — поторопился вмешаться Майкл.
— Вот это и беспокоит меня. Мы не предупредили их.
— И не можем предупредить, — ответил Питер, пытаясь скрыть собственную тревогу. — Да и зачем их беспокоить?
— Я понимаю, — согласилась Джилл, — но мы же им обещали не делать никаких глупостей.
— Спасти сокровища от того, кто украл библию, — это, по-твоему, глупо? — возмутился Майкл.
— Нет, не глупо. Но мы ведь даже не знаем, где искать сокровища, если они и в самом деле существуют.
— У нас есть указания, где искать, — сказала Керол.
— Это только так кажется, — возразила Джилл. — А в действительности эти указания бессмысленны. И есть еще одно обстоятельство.
— Да? Это какое же? — поинтересовался Питер.
— Керол! Ведь нам же поручили смотреть за ней.
— Да? Вот уж спасибо! — воскликнула Керол. — Ставлю тебя в известность, что я не комнатный котенок, чтобы смотреть за мной.
— Ты понимаешь, о чем я говорю. Если что-нибудь случится…
_ Керол посмотрела на Питера, потом перевела взгляд на Джилл.
— Послушайте, — сказала она. — Что касается меня, то эта поездка самая чудесная из всех за всю мою жизнь. Я еще никогда не участвовала в настоящем приключении, никогда! Я хочу поехать и найти сокровища.
— И я тоже! — воскликнул Майкл; Питер повернулся к Джилл;
— Предположим, что мы не поедем. Как мы тогда, по-твоему, должны поступить?
— Ну, я думаю, что нужно попытаться рассказать обо всем полиции, нерешительно сказала Джилл.
— А я так не думаю, — ответил Питер. — Такие нелепые истории бывают только в идиотских кинофильмах. В полиции нам ни за что не поверят.
— И, кроме того, это будет нечестно по отношению к папе, — добавил' Майкл. — Делом о сокровищах занимался папа, и ему вряд ли понравится, если вмешаются другие люди, да еще что-нибудь напутают. О нас я, конечно, не говорю, мы другое дело.
— Правильно, — одобрил Питер.
— Но если вы считаете, — снова заговорила Керол, — что вашим родителям не понравится наша поездка, тогда, может быть, не стоит.
Несколько минут все молчали.
— У кого имеются полупенсовые монеты? — вдруг спросил Питер.
— Для чего они тебе понадобились? — полюбопытствовал Майкл.
— Давайте их сюда — тогда увидите.
Питер и Майкл вывернули свои карманы, а Джилл и Керол порылись в своих сумочках. Полупенсовых монет нашлось довольно много. Осмотрев каждую монету, Питер разложил их на две кучки.
— Вот в этой кучке четыре полупенсовых с изображением кораблика, сказал он, — а в этой — четыре без корабликов. Теперь сделаем так. Каждый из нас возьмет по монетке из той и другой кучки и, в зависимости от своего решения, бросит ту или иную монетку в чайник в камбузе. В девять часов вечера мы соберемся в носовой каюте и перевернем чайник. Если в нем окажутся четыре монетки с корабликами мы отправимся в море со следующим же приливом. Если таких монеток окажется меньше четырех, то есть если кто-нибудь из нас бросит в чайник пол-пенса без кораблика, то мы откажемся от своей затеи и повернем обратно вверх по реке. Согласны? У нас будет достаточно времени подумать до голосования.
За ужином все пытались поддерживать разговор о разных посторонних вещах, но это плохо удавалось, и вскоре оживление, которое еще вчера в это время царило среди ребят, окончательно угасло.
Питер сидел, уткнувшись в карту устья, а Майкл проскользнул в камбуз, отрезал кусок бекона, нацепил его на крючок лески и отправился на корму рыбачить. Керол и Джилл помыли посуду, после чего Джилл робко поставила на стол чайник. Питер тут же ушел на палубу, овеянную прохладой вечера, и рассеянно наблюдал там, как буксиры вводили угольные баржи в специально устроенные для них шлюзы. Прошло немного времени, и он услышал в каюте чьи-то шаги, а вслед за этим стук монеты о дно чайника. Через одну-две минуты этот звук повторился.
"Это девочки, — решил про себя Питер. Он уже не в силах был терпеть муки неизвестности. — Теперь я проголосую сам, а потом попило Майкла".
Питер перебрал свои монетки, выбрал одну из них и направился в каюту. Опуская в чайник пол-пенни, он поспешил покрепче зажмурить глаза, преодолевая невероятное искушение взглянуть, какие монетки уже лежат на дне. Он опустил пол-пенни с корабликом, хотя в самую последнюю минуту чуть было не переменил свое решение.
После этого Питер пошел на корму и увидел Майкла с леской в руках, застывшего в напряженном ожидании.
— Я ничего еще не поймал, — сообщил Майкл, — но поймаю. Честное слово, поймаю.
— По-моему, здесь рыбы маловато, — утешил его Питер. — Я привяжу леску к поручням, а ты сходи и опусти свои пол-пенни в чайник. Все уже проголосовали. Только, чур, не заглядывать в чайник! А потом сразу же зови нас, мы откроем его все вместе.
Минуты через три команда «Нырка» столпилась вокруг стола в ожидании торжественной церемонии. Когда Питер передавал чайник Керол, в каюте воцарилась напряженная тишина.
— Можешь открывать, — сказал он, тщетно пытаясь улыбнуться.
Заметно нервничая, Керол открыла крышку чайника и высыпала монеты на стол.
— Положи их оборотной стороной вверх.
— Кораблик… Еще кораблик…
— Три кораблика… Эге! Это что такое?.. На столе лежали не четыре пол-пенни, а пять, и все с изображением кораблика.
Ребята невольно посмотрели друг на друга. Джилл, Керол и Питер были явно озадачены, зато Майкл вдруг подозрительно засмущался.
— Майкл! — сурово сказал Питер. — Скажи-ка нам, сколько полупенсовых ты бросил в чайник?
— Два, — чуть слышно ответил Майкл и от волнения хрустнул переплетенными пальцами. — Я… Ты… Понимаешь, ты же сказал, что если в чайнике будет четыре кораблика, то мы отправимся разыскивать сокровища, а я думал, что Джилл опустит пол-пенни без кораблика…
— Но она же не сделала этого, — заметила Керол.
— Не сделала. Но ведь я-то только сейчас об этом узнал. А она могла опустить монетку и без кораблика! Ну, я порылся у себя в карманах, нашел еще одно пол-пенни с корабликом и опустил в чайник. Я подумал, что уж тогда-то в нем наверняка будет четыре кораблика.
Джилл внезапно расхохоталась.
— Честно, Майкл, — проговорила она сквозь смех, — ты простонапросто осел!
— Вот именно, — поддакнул Питер и тоже засмеялся. — Во всяком случае, теперь нет никаких сомнений: все мы хотим поехать, а Майкл хочет даже дважды. Вопрос решен. Завтра в четыре часа двенадцать минут утра мы отплываем в… кто его знает куда.
— Трижды «ура» за наше путешествие! — закричал Майкл, вскакивая со своего стула. — Трижды «ура» за рейс «Нырка»! Гип, гип…
— Ура-а-а! — подхватили ребята. Это повторилось три раза.
Но тут Джилл предупреждающе подняла палец:
— Мне послышалось, что кто-то окликнул нас. Все прислушались. Действительно, чей-то голос вновь послышался сверху:
— Эй, на катере! Есть кто-нибудь на борту?
— Есть, — отозвался Питер, поднимаясь на палубу.
На носу угольного лихтера, к которому пришвартовался «Нырок», стояли двое мужчин, одетые в темно-синие свитера. Один из них был в берете, другой без головного убора. Оба они выглядели как старые морские волки, хотя были не очень пожилые — моряку в берете можно было дать лет тридцать, а его товарищ выглядел немного старше.