- что из -за дел не могу быть на их свадьбе и поэтому вручаю подарок сейчас - и подал ключи и ордер на квартиру. Татьяна и Николай с начало просто не поверили, а потом, когда прочитали фамилию и имя владельца, квартира была оформлена на Николая. Татьяна уселась на стул и разрыдалась, потом бегом пошла осматривать квартиру еще раз потихоньку всхлипывая от счастья. Все по-настоящему радовались за ребят, как и когда мы добрались до квартиры Николая я уже не помню. Вспоминая о прошедшем в поезде Санкт-Петербург-Адлер мне все время хотелось улыбаться от счастья за ребят и от того, что в Питере теперь у меня есть друзья.
Глава восьмая.
Поезд весело постукивал колесами за окном мелькали платформы электропоездов, станции, поля, июльская зелень деревьев, березы по колено в воде, голубые чаши озер и ленточки рек. Мне надоело смотреть в окно, и я поймав на себе, чей то лукавый взгляд повернулся к открывшейся двери купе, рядом со мной стояло маленькое чудо все в каких-то кружевах и бантиках. Увидев, что я смотрю на нее, чудо заявило,
- что ее зовут Яна, а маму Маруся. Мама устала и спит, а ей скучно, не мог ли бы я почитать ей книжку, ей только пять лет, и сама она читает плохо. - Предложение не подразумевало отказа, и я взялся читать сказки. Читать нам скоро надоело, и мы продолжали беседовать, я узнал про кота Ваську, про попугая Кешу, про Лешку который всегда дерется в садике.
- Яна ты зачем ушла, - к нам подошла молодая красивая женщина с просто выдающейся грудью.
- Мама ты уснула, а мне хотелось сказку.
- Не волнуйтесь мы отлично провели время у вас прекрасная дочь- и такой маме я с удовольствием почитал бы на ночь сказки подумал я. Уловив на себе мой заинтересованный взгляд женщина смутилась и взяв проказницу за руку повела к своим местам. Колеса убаюкивающе, монотонно перестукивали, и я не заметил, как задремал. Проснулся я от того, что в животе требовательно заурчало. Я вспомнил, что в суете дел не ел почти весь день и стал пробираться к виденному мной на стоянке вагон-ресторану. Я был уже в тамбуре ресторана, когда услышал звук выстрела. Что за жизнь, я даже поесть без приключений не могу, не жизнь, а дикий запад. При выстреле я скользнул в угол тамбура и сейчас осторожно, сквозь стеклянную дверь заглянул в ресторан. По среди зала спиной ко мне стоял человек и что- то выкрикивая размахивал пистолетом, на полу держась за окровавленную руку лежал молодой полицейский. За столиком забившись в угол сидела Маруся держа на руках заплаканную Яну. Я понимал, что ничего хорошего не произошло. Самое разумное в моем положении было выскользнуть назад и позвать на помощь, но я и суда просто чудом прошел не замеченным. Пока я раздумывал, что предпринять страсти в ресторане продолжали кипеть, раздался еще один выстрел и испуганные крики, я снова заглянул в уголок стекла. Теперь на полу лежал еще один человек по всей видимости повар, на груди прямо посередине белой куртки разрасталось красное пятно. Со свидетелями там не церемонились, по всей видимости следующим по очереди был я. Как только заметят сразу и пристрелят. В углу тамбура я заметил дверь за ней была котельная для отопления вагона, а если спрятаться здесь, пожалуй, не найдут. Я вспомнил заплаканные глаза Яны и мне стало стыдно. В углу котельной я заметил металлическую кочергу, ага вот и вооружились. Сколько вооруженных человек в ресторане я не знал, заглядывать снова не рисковал, вдруг заметят, уйти за помощью тоже не мог, меня обнаружили бы наверняка, оставалось только ждать. Я расставил по шире ноги сжал кочергу и приготовился двинуть по голове первому, кто выйдет в тамбур. Долгое время ничего не происходило. Наконец дверь открылась и показалась рука с пистолетом за которой шел человек. Не раздумывая я ударил по руке, пистолет выскочил, а человек взвыл от боли. Я подхватил пистолет и рукояткой ударил по голове, нападающий кулем скатился на пол. Из ресторана раздался выстрел над головой взвизгнула пуля, я отскочил в угол тамбура.
- Эй,- крикнул я - может договоримся вы отпускаете женщину и ребенка, и мы уходим, остальное меня не волнует.
- Хорошо забирай, - дверь открылась и в тамбур вошла Яна, я протянул руку и дернул ее к себе стараясь не рисоваться в дверном проеме, прозвучал запоздалый выстрел. Я спрятал Яну в котельной, а сам сел так низко, что почти распластался на полу, расчет оказался верным. Прикрываясь Марусей, как щитом в тамбур вошел еще один бандит, он недоуменно завертел головой не находя меня глазами. Я снизу выстрелил ему в голень, он бросил Марусю, завопил и ухватился за свою ногу. Я с носка засветил ему в челюсть и оттащил Марусю в угол. Раздалось несколько выстрелов при этом с обеих сторон. Положение принимало патовую позицию нам в окружении долго не продержаться. В это время поезд сбавил скорость поднимаясь на крутой подъем, лес вплотную подступал к железнодорожному полотну. Я дернул стоп кран, поезд и без того замедливший ход почти остановился. Я заставил прыгнуть Марусю, потом взяв на руки Яну прыгнул сам. Поезд хоть и тихо продолжал движение, определить, где мы находимся было тяжело, поэтому выстрелы в темноту не причинили нам никакого вреда. Собрав всех вместе я снова взял Яну на руки, и мы шагом в абсолютной темноте двинулись в лес, бежать было смертоубийственно мы и так спотыкались каждую минуту и если бы побежали, то переломали себе все руки и ноги. Я понимал, что преследователи тоже выпрыгнули из поезда и находятся, где- то недалеко от нас. Яна доверчиво прижалась ко мне обняв за шею, у Маруси был шок я чувствовал, как она вся дрожит от нервного перевозбуждения идти в лес не видя ничего вокруг, это значит ходить всю ночь по кругу и в конце концов нарваться на преследователей. Они выпрыгнули по ходу поезда после нас, так, что если мы пойдем по железнодорожному пути против его хода, то мы будем удалятся от них. Расчет был верным, кроме одного, я с Яной на руках двигался еще ничего, а вот из Маруси ходок был никакой. Туфли на шпильках в полной ночной темноте это был смертельный трюк. После нескольких падений мы вынуждены были остановиться в ожидании рассвета. Мы отошли немного в лес, где наткнулись на бревно на которое и уселись, как куры на насесте. Посередине посадили Яну, а сами сели с двух сторон согревая ее своим теплом. К утру стало теплее, и я не заметил, как задремал. Проснулся я от удара по голове. Я лежал на земле, а надо мной склонилась, какая то мерзкая рожа.