Когда он говорил, его лицо сияло, а голос звенел от энтузиазма. Невольно Том Пристли был тронут. Он почувствовал, что его предубеждение ослабевает еще больше. Хитрый старик умело сыграл на эмоциональной натуре Пристли.
– Позвольте мне изложить мысли, которые я имел в виду, – продолжил он. – Если бы я знал заранее, что вы будете готовы поддержать меня в меру своего состояния, я бы не пригласил остальных членов группы, которые были здесь прошлой ночью, участвовать в этом. Я предпочитаю иметь дело исключительно с вами ввиду нашей общей цели.
– Но эти остальные джентльмены заинтересованы в этом деле, и им следует уделить некоторое внимание в обмен на их обещание хранить тайну. Итак, я предлагаю следующее: мы организуем две компании, одну для производства приборов, в которой вы и я будем единственными владельцами, а другую для продажи и установки их вместе с другими моими устройствами, с этими остальными людьми в качестве акционеров, оставляя контрольный пакет акций в моих руках.
– Это позволит вам и мне полностью контролировать производство телефоноскопов, не давая никому права вмешиваться или задавать неудобные вопросы, если приборы не будут выпущены так быстро, как ожидалось.
– Но разве мы не можем произвести их быстро, как только оборудование будет установлено? – спросил Пристли, немного сбитый с толку.
– Да, но мы этого не сделаем, пока не выполним некоторые благотворительные миссии, которые, я думаю, вы согласитесь, важнее простого зарабатывания денег.
– Но у меня была мысль, что большая польза для человечества должна была последовать из практического сокращения расстояний, отмены деловых поездок, отказа от нашей медленной и громоздкой почтовой службы и нашей не самой лучшей телефонной и телеграфной системы, – возразил Пристли.
– В конечном счете, да, но сначала мы должны обучить общественность его использованию. Это означает новые требования к самоограничению человечества. Понимаете ли вы, мой мальчик, что расстояние с сопутствующими ему ограничениями и неудобствами – это не единственное, что мы уничтожили? Мы практически отменим тайны.
Он сделал паузу, чтобы дать осознать это поразительное заявление. Пристли ахнул, когда его значение полностью дошло до него. Молодой человек не слышал моего случайного замечания Флекнеру прошлым вечером. Он был настолько поглощен тогда и до сих пор другими аспектами вопроса, что эта мысль не приходила ему в голову.
– Подумайте об этом, – продолжал изобретатель. – Лучи моего телефоноскопа проникают сквозь любую стену, какой бы толщины она ни была, на любом расстоянии, днем или ночью, фиксируют любую картину, слышат малейший шепот. Ночная тьма – не защита. Расстояние не дает иммунитета. Закрытая комната человека не дает никакой гарантии, что его самые важные секреты не будут узнаны и не распространятся по всему миру, словно он осмелится прошептать их кому-то другому или изложит в письменном виде.
Молодой человек теперь жадно слушал. Его внимательный ум далеко опережал аргументы профессора.
– Ты когда-нибудь задумывался, какую роль тайны играют в нашем мире? – Флекнер продолжал, увлекаясь своей темой и возбужденно расхаживая по комнате. – Если бы люди не могли встречаться и строить заговоры незамеченными, где была бы тайная дипломатия, этот источник международной розни, который еще полвека назад держал мир в крови, а теперь снова угрожает вторгнуться в Совет Лиги Наций? Подумайте о коррупции в нашей внутренней политике, о разграблении наших городов политиками-интриганами, благодаря которым маленькие группы негодяев, строящих тайные заговоры, смогли залезть в карманы граждан и остаться незамеченными!
– Страдал ли бы мир когда-нибудь от гнета хищнических махинаций бизнеса, если бы секретные соглашения и заговоры против деловых конкурентов не смогли бы оставаться в тайне?
И подумайте о множестве частных случаях преступлений, преднамеренных убийствах, грабежах, шантаже и всех других незаконных действиях, которые все еще донимают наши суды. Девяносто процентов из них были бы невозможны, если бы тайные приготовления преступника в любой момент могли бы стать достоянием гласности для всех, кому не лень.
– Совершенно верно! – согласился Пристли.
– В разное время в прошлом столетии мы думали, что наконец-то обуздали многие из этих пороков, – продолжил изобретатель. – Лига Наций наконец-то положила конец войнам, особенно с тех пор, как мой разрушительный фиолетовый луч, общее достояние всех стран, сделал невозможным, что еще одна мировая война практически уничтожит человечество. Но в последнее время между народами возникли новые разногласия. Месяц назад меньшинство во Всемирном совете покинуло свой пост после жарких дебатов и отправилось на тайное заседание. Чуть позже сам совет впервые за пятьдесят лет официально провел исполнительную сессию для рассмотрения кризиса и отказался впоследствии сообщать о нем. Снова тайны.