Сокровища тьмы. История месопотамской религии

(Инанна):
«Слова из уст моих все чисты,
я правлю страной как должно!»
(Подруги):
«Сладостно, как, уста твои, все твое тело,
оно подобает державной владычице,
воистину подобает державной царице!»
(Инанна):
«Подчиняя себе мятежные народы,
заботясь об умножении люда,
я правлю страной как должно!»

Вначале, как видно, Инанна явно упивается своей властью, богатством, царственными обязанностями. Она подробно говорит о своих драгоценностях и своем роскошном дворце, но вскоре задается вопросом, кто будет орошать ее поле под названием «Холмы». Подруги с готовностью отвечают ей: «Думузи, жених, спешит угодить ей с орошением, он будет орошать „Холмы"». Упоминание о Думузи заставляет Инанну обратиться в воображении к тому дню, когда она приняла решение стать в будущем его супругой; она объясняет причины, побудившие ее сделать этот выбор; рассказывает о радостном согласии родителей и о том, как она теперь, совершив омовение, облачилась для встречи с женихом в свои лучшие одежды:

(Инанна):
«Я желала, чтобы народ размножался,
выбрала Думузи (личным) богом страны.
Ибо Думузи — любимец Энлиля,
я прославила его имя, дала ему почет.
Моей матери всегда он был по сердцу,
мой отец превозносил его хвалами,
я омылась для него, терла (себя) мылом
для него,
и когда служанка принесла сосуд
с водою для омовения,
то расстелила мое одеянье как бы сложенным вдвойне,
и я (надела) сложенное вдвойне платье для него —
пышное одеянье царицы!»

Конец первой таблички и начало второй также сильно повреждены, но в сохранившейся части Инанна настолько упоена своим женским очарованием, что стремится превознести его в песне. Она призывает певицу и девушку-«элегиста» из своей свиты и велит им вплести хвалу ее прелестям в песню, которую пели бы все:

(Инанна):
Сердце мое размышляло о том, что я собираюсь сказать вам,
и то, что скажу я, обдумав, должны вы поведать —
я, Инанна в величественном, сложенном вдвойне одеянье, —
песельница соткет из моего рассказа напев,
певец воспоет его в песне, и жених мой возрадуется предо мной,
и пастырь, Думузи, возрадуется предо мной;
у кого есть уста —
вложит слова в его уста,
кто услышит песню —
младшего петь обучит.
Когда напев взмоет ввысь (полным хором),
он будет (подобен) Ниппуру[65],
(в) праздник;
когда напев опустится, он мягко...

Элегист соглашается:

Юная госпожа воспевала свое тело,
и песельница соткала из ее слов песню;
Инанна воспевала тело,
воспевала свое тело в песне.

В песне Инанна, гордясь своим юным, едва созревшим телом, восхваляет свой лонный треугольник с еще редкой порослью волос, сравнивая его сначала с металлической шкатулкой, украшенной проволочками, торчащими словно чеки тележного колеса; затем — с церемониальной баркой, называемой «Небесной Баркой» (девические волосы на лобке она уподобляет швартовым канатам, удерживающим барку), и образ перерастает в образ космической барки в форме серпа молодого месяца. Затем этот треугольник становится девственным участком в степи, еще не возделанным; затем снова сжатым полем, на которое выпущены для откармливания утки — черные волосы усыпают его точками, подобно черным уткам на светлой выгоревшей почве; затем — это поле на возвышенности, холмистая земля, огражденная плотинами, хорошо увлажненная для вспашки (Инанна только что совершала омовение); наконец — это влажная низина, готовая для пахоты. Поскольку женщина, хотя она и может владеть полем, не может его сама возделать и должна искать помощи у пахаря, песня оканчивается вопросом — кто им будет?

Моя шкатулка скреплена гвоздями,
(как) чеками
прибита к большой повозке,
моя «Небесная Барка» (в форме полумесяца)
так (хорошо) закреплена канатом;
полна очарования, как новая луна;
мой невозделанный участок,
оставленный под паром в степи;
мое поле, усеянное утками;
моя холмистая земля, так (хорошо) орошенная,
мои поля, накопленные плотинами,
(хорошо) увлажненные.
Поскольку я девушка,
то кто будет моим землепашцем?
У меня (хорошо) орошенные низины;
поскольку я госпожа,
кто запряжет (волов) для их вспашки?

И элегистка отвечает:

Юная госпожа, пусть царь вспашет их для тебя!
Пусть царь, Думузи, вспашет их для тебя!

Ответ, очевидно, совершенно точен:

Муж моего сердца! Пахарь — вот муж
моего сердца!

65

Ниппур — город в древней Месопотамии, культовый центр страны и место почитания главного бога Энлиля.