— Ну что ж, теперь, когда все представлены, я бы хотел получить ответ на один вопрос. Мне кажется, каждый здесь вправе знать, почему пришли остальные. Вот Лисси честно сказала, что мы ей нравимся. И нравятся пришельцы, а значит и Марта. А как насчет вас всех?
Несколько мгновений все смущенно молчат, потом Рената пожимает плечами и начинает первой.
— Мне нравится Марта. И не нравится Ирэльтиль. А еще больше не нравится, как он с ней поступил. А кроме того, я хочу ей помочь и защитить ее потому, что она обещала открыть обратный проход, а я скучаю по матери и друзьям и буду рада их увидеть. Вот так примерно. Ну, и еще, мне кажется, что тут подобралась неплохая компания.
— Я согласен на счет компании, — Грэм, наконец, позволяет себе улыбнуться, — И мне тоже нравится Марта. В ней нет эльфийского гонора, и она обещала мне открыть проход. Мне очень нужно попасть в тот мир снова. Я оставил там… друга.
— В нас тоже нет эльфийского гонора, — продолжает один из близнецов, — Думаю, всем понятно, почему. А Марта единственная здесь такая же, как мы. И мы всегда будем на ее стороне.
— А почему? Мне не понятно, — Рената удивленно смотрит на близнецов.
— Рената, — видя смущение эльфов, я спешу сам внести ясность, — Кант и Зантар полукровки. В нашем мире очень редки связи между людьми и долгоживущими расами, но иногда они случаются. У эльфов никогда не бывает близнецов.
— Простите, — гномка краснеет, — Я не знала. Вы совсем не похожи на людей, ребята.
— Это волшебный мир, Рената, и здесь проявляются только волшебные крови. Родись они в вашем мире, они выглядели бы, как люди. Как ты или Марта.
— Постой, Гектор, ты хочешь сказать, что если кто-то из нас попадет в тот мир, мы станем выглядеть как люди?
— Нет, милая, не думаю. Грэм же не стал. Этот мир так легко не отпускает своих детей. Даже если Марта вернется туда, она не потеряет своей юности и эльфийских ушек. Но вот дети любого из вас в том мире родятся людьми. Именно это позволило когда-то оставшимся там поселенцам ассимилироваться и затеряться в вашем мире. Еще есть вопросы?
— Нет, Гектор. Спасибо. И еще раз извините, ребята.
— Тогда, может, продолжим? Кто следующий?
— Я здесь потому, что здесь Грэм, — Хандариф пожимает плечами, — На моего друга напали, когда он защищал Марту. Значит, я тоже буду защищать ее, как и своего друга. Ну, а Дашмир — мой брат, он никогда меня не оставит.
— А я — Рен-Ату и тебя, Гектор, — кивает Синдин.
— Ирэльтиль напал на нашего брата-оборотня, — Штред берет за руку орлицу, как бы давая понять, что говорит за них обоих, — Поэтому мы с Бризой здесь. Если то, что делает Марта, идет вразрез с желаниями остроухого, то мы будем только рады ему досадить. Ну, и конечно, нам нравится и Марта и эта компания.
Взгляды устремляются на сидящих рядом с оборотнями ундин, и возникает заминка. Арианна с Дилией переглядываются. Наконец, Арианна набирает полную грудь воздуха, словно готовясь к переходу в воду, и начинает речь.
— Боюсь, наши с Дилией интересы не столь благородны. Да, Штред, Синдин и Хандариф стали мне почти друзьями за последние полтора-два месяца. И, разумеется, мне всегда приятно общество смотрителя и Рен-Атар. Но не это заставило нас вступиться за Марту. Вы знаете, что Лилея во всем идет на поводу у эльфов. Иногда нам кажется, что Ирэльтиль правит не только своим народом, но и ундинами. А Жемчужная Песня так и не была найдена. Сегодня утром Ирэльтиль пообещал Лилее, что теперь, когда Энгион мертв, он приложит все усилия, чтобы найти артефакт. Но я ему не верю. Даже если бы это было возможно, его гораздо больше устроит, если мы ослабнем магически или увязнем в войне с оборотнями. Кроме того, старая Суанна утверждает, что артефакт был уничтожен, а кто, как не последняя Жемчужница может это чувствовать. А она действительно последняя и действительно слишком старая, чтобы попытаться вырастить новую Слезу Солнца.
— Разве у Суанны нет детей? — вскидывается Хандариф, — Я слышал, у нее были две дочери.
— Мы это не афишируем, но обе ее дочери были замужем в клане Ульт-ди-Мар и погибли больше восьмидесяти лет назад. У нас нет молодой Жемчужницы. А скоро не останется никакой. Выращивать волшебный жемчуг — редкий дар, и ундины вполне могли бы прожить и без него, но не тогда, когда похищена Жемчужная Песня. Мы знаем о теории бэк-апа. Так что, мы здесь потому, что надеемся найти в том мире Жемчужницу. И поэтому, мы никогда не предадим Марту. Лилея не дала согласия на эти поиски. Ирэльтиль убедил ее в том, что это бессмысленно. Нам в любом случае пришлось бы идти на конфликт с ней, если мы хотели присоединиться к поискам в том мире. Так что, даже лучше, что это произошло вот так. Мы рады, что оказались в этой компании.