Он отворил дверь и посторонился, чтобы пропустить Ольгу, но Смолин жестом предложил девушке остаться в комнате. Когда Петров вышел, профессор спросил Ольгу своим обычным небрежно-ласковым тоном:
- Как дела?
- Все в порядке. Ничего нового нет... Ведь вы там не задержитесь?
- Как знать, как знать. Здесь работа идет нормально, а там "открытие" Николая Карловича. Может быть, оно задержит надолго.
Он посмотрел на нее в упор, чувствуя во взгляде Ольги какой-то вопрос. Она отвела глаза. Наступило неловкое молчание.
- Евгений Николаевич! - вдруг прогудел сверху отчаянный крик Петрова.
У Ольги екнуло сердце. Петров с грохотом ворвался в аквариальную.
- Что случилось, Аркадий?- спросил Смолин.
- Несчастье, Евгений Николаевич, несчастье! - Петров задыхался от возбуждения. - Несчастье с Крушинским!
- Что такое?
- Телефонограмма из Батуми... Крушинский утонул. Просят вас немедленно приехать...
Лицо Смолина окаменело. Он смотрел на Петрова, словно не понимая смысла его слов,
- Сейчас же - на пристань! - сказал он, наконец. - Если глиссер-экспресс не ушел,задержите отход, объясните капитану, в чем дело. Я буду через минуту.
Петров снова бросился вверх по лестнице.
- Какое несчастье!- вырвалось у Ольги.- Бедный Николай Карлович!
- Несчастье? - переспросил Смолин машинально.-Да, да это большое несчастье... если только это действительно - несчастье.
- А что же?
Смолин ничего не ответил.
Глава 10
НАСЛЕДСТВО КРУШИНСКОГО
- Извините за раннее вторжение. Но мы приняли меры, чтобы прибыть как можно скорее... Разрешите представиться - Смолин.
- Директор морского техникума - Иванов. С Аркадием Петровичем мы знакомы. Проходите, пожалуйста. Какое несчастье! Я и не ложился сегодня, все поджидал вас. Я попрошу принести кофе, это нас подкрепит.
Директор вышел. Петров молча сел в глубокое кожаное кресло напротив профессора, оперся локтями о колени и опустил подбородок на ладони. В голове его еще продолжал шуметь оглушительный рев мотора, с головокружительной быстротой пронесшего глиссер от Севастополя до Батуми. После стука яростных брызг в окно рубки и сотрясения мчащегося с сумасшедшей скоростью судна тишина и покой кабинета действовали угнетающе. Он посмотрел на Смолина. Профессор сидел, облокотившись на ручку кресла, мрачный, сосредоточенный и медленно разминал папиросу пальцами. Постучав мундштуком о крышку портсигара, Смолин спросил:
- Ну, Аркадий Петрович, с чего мы начнем?
- Сейчас выясним, Евгений Николаевич... До разговора с директором, мне кажется, ничего нельзя сказать.
Опять наступило молчание. Сизый дым клубился кольцами в ярком конусе света, расходящемся от абажура настольной лампы.
- Сейчас будет кофе, - сказал директор, входя в кабинет.
На его смуглом лице отражалась крайняя усталость. Он сел, провел рукой по лбу и седым волосам.
- Замучился. Пришлось, видите ли, поволноваться. - Он смущенно улыбнулся.
- Нельзя ли все-таки узнать, как это произошло?.. - обратился к нему Смолин.
- Конечно, конечно, профессор... Какая нелепая гибель! Умереть в таком возрасте!.. Ужасно...
- Расскажите, как же это случилось?
Директор опять провел рукой по лбу, разглаживая углубившиеся складки.
- Вчера был обычный рабочий день. Я провел его у себя в кабинете. Разгар занятий, знаете...
- А Николай Карлович?
- Николай Карлович весь день пробыл у себя в верхней лаборатории. Утром я встретил его в коридоре. Он был в прекрасном настроении.
- Сказал он вам что-нибудь о своем открытии?
- Об открытии?.. Нет... ничего. Я его спросил, как дела. Он ответил: "Блестяще!" и прошел к себе на второй этаж... Кажется, до вечера я его больше и не видел.
В дверь тихо постучали. Вошла пожилая женщина с подносом в руках. В воздухе возник пряный, возбуждающий запах кофе.
- Прошу вас, выпейте, - обратился, директор к своим посетителям.
Он принял поднос и поставил на стол. Блеснул серебристый металл подстаканников. Горя. чая струя, окутываясь паром, дрожа полилась из кофейника в стаканы.
Женщина ушла. Смолин выжидающе смотрел на директора, помешивая ложкой в стакане.
- Да... Около четырех он зашел ко мне, - продолжал директор, отхлебнув кофе, - и попросил разрешения выехать на моторной лодке в очередную экскурсию. Ну, я, конечно, разрешил. Он поехал без помощников, один. И больше я его не видел...
- Когда это случилось?
- Около шести часов. В шесть ко мне прибежали двое моих ребят, студентов, и сообщили об этом трагическом случае. Когда лодка Николая Карловича вышла на внешний рейд, они были на берегу... Он работал с планктонной [Планктон-мельчайшие животные и растения, живущие в воде.] сетью. И вдруг, совершенно неожиданно лодка стала погружаться в воду. Да, да, совершенно неожиданно начала тонуть... Николай Карлович что-то кричал... Выслали спасательный бот. Но уже было поздно. Николай Карлович сейчас же пошел ко дну.
- Да, плавать он, кажется, не умел, - заметил Петров.
- Вот, собственно и все. Я позвонил в милицию и направился на место происшествия. Но ничего выяснить не удалось.
- Ну, а лодка... почему она затонула?
- Лодка была исправной. Только накануне мы провели проверку состояния наших, плову. чих средств и неисправные лодки были сданы в ремонт. Эта была исправной.
- Как же она могла затонуть?
Директор развел руками. Смолин встал и прошелся взад и вперед по кабинету.
- В управление МВД сообщено об этом случае? - спросил он, остановившись в полумраке у дверей кабинета.
- Как же... Начальник управления лично звонил ко мне, спрашивал о принятых мерах, потребовал, чтобы я немедленно вызвал вас.
Смолин в раздумье переплел и сжал пальцы.
- Черт возьми! - вырвалось у него. - Какое фатальное совпадение! Погиб в такой момент, когда... В чем же заключалось его открытие? Что он - нашел места, где растет водоросль?
Директор поднял на Смолина недоумевающий взгляд.
- Простите, я ведь совсем не в курсе работ Николая Карловича. Вы уже второй раз говорите о каком-то открытии.
Смолин посмотрел на него с досадой.
- Ну, конечно, вы не можете этого зн - сказал он сквозь зубы.
- Не знаю, - согласился директор виноватым тоном. - Разве Николай Карлович сообщал вам, что он сделал какое-то открытие?
- Ошеломляющее открытие! - воскликнул Смолин. - Вы понимаете? Он об этом сообщил мне телеграммой...
- Ничего не могу вам сказать,- опять развел руками директор.
- Что же будем делать? - мрачно спросил Петров, вставая со своего места.
- Осмотрим лабораторию, - сказал Смолин. - Не может быть, чтобы там не нашлось никаких следов его открытия.
... Смолин закрыл за собой дверь. В лаборатории было душно, неуютно, пыльно.
- С чего мы начнем? - спросил Петров, раскрывая окно.
Прохладный утренний воздух ворвался в комнату, разгоняя застоявшийся запах химических реактивов.
- В первую очередь осмотрим рабочее место, - ответил Смолин, подходя к длинному столу, протянувшемуся вдоль широкого окна, Профессор окинул быстрым взглядом многочисленные предметы лабораторного обихода, аккуратно разложенные и расставленные на столе. В деревянных подставках выстроились рядами пузырьки с разноцветными растворами красок. Под желтым стеклянным колпаком застыл большой микроскоп. Смолин нагнулся над столом, рассматривая стекла микроскопических препаратов, ровными прямоугольниками блестевшие в картонных папках, поднял одно из стекол и рассмотрел его на свет.
- Невидимому, срезы через слоевище водоросли, - сказал он. - Да, конечно, так. Хотя сохранность объекта отвратительная. Все раскрошилось. Да и трудно было что-нибудь сделать при такой твердости тканей.
- Может быть он обнаружил что-либо новое в строении водоросли? предположил Петров.
- Не думаю. Какие новые перспективы может дать открытие в этой области? Нет, дело, невидимому, не в этом... Посмотрим, что в химической лаборатории. - Смолин открыл дверь направо.
- Здесь он, очевидно, бывал редко, - заметил Петров.