— Мы знаем как, хотя это не имеет значения. Мы верили Ему, поклонялись Ему. Другие, со своим недалеким умом и глупым суеверием, не понимали, старались ограничить власть Господа собственными званиями и представлениями, они повернулись к Церкви спиной. Мы — нет.
Грейс подошла, встала рядом, не осмеливаясь дотронуться до него, чтобы хоть как-то смирить его гнев.
— Но ты это сделал, Ниал. Желая подогнать Его дела под свое понимание. Я думаю… — Она замолчала. — Я думаю, Он дает нам свободу выбора: быть хорошими или плохими. Если кто-то поступает дурно, значит, он предпочел сделать именно так, и мы должны обвинять его, а не Бога.
— Почему Он не остановил Филиппа? Почему не поразил смертью Климента? Он мог, но вместо этого позволил им действовать.
— Он предоставил им выбор и будет судить их по их делам.
— Тогда я встречусь с ними в аду.
— О, Ниал. — Грейс прижалась головой к его руке, переполненная восхищением и нежностью. — Не говори так. Даже при всей своей боли и гневе ты верен клятве и служишь Богу. Ты думаешь, твоя служба менее важна для Него, чем служба тех, кто никогда не страдал, никогда не испытывал искушения?
Ниал повернулся к ней и до боли сжал ее руку:
— Все равно я предпочел бы не служить Ему!
— Но ты это делаешь.
— Да, сижу как пленник в замке, привязанный к Его проклятому сокровищу, которое поклялся защищать! Думаешь, мне не хотелось бы жить нормальной жизнью, иметь жену и детей? Я не могу! Ноша и опасность слишком велики. А теперь… — Он вдруг замолчал.
— А теперь?
— Теперь Он послал ко мне благодать, — мрачно улыбнулся Ниал, — и все для того, чтобы она вела меня к новой битве, в которой я должен сражаться за Него.
— Я пришла сюда не для того, — испуганно сказала Грейс. — Если бы я нашла сокровище, то воспользовалась бы им сама. Если нет, то попросила бы тебя о помощи, мне нужно лишь твое знание.
— Нет, девушка, — мягко возразил он. — Тебе нужен я. Только хранитель, и никто другой, может использовать власть.
— Как это действует? — с беспокойством спросила Грейс и вцепилась в его руку, когда он ввел ее в потайной ход.
Весь день они спорили, иногда слишком горячо, о месте приземления, которое собирались выбрать. Поскольку Хуве умер и замку ничто не угрожало, Ниал решил, что теперь может оставить Крег-Дью на своих людей. Помня об ощущениях, связанных с ее первым скачком во времени, Грейс не могла не думать о предстоящем.
— Как ты получаешь электричество?
— Э-лект-ри-чест-во? — повторил по слогам Ниал. — Что это?
— Форма энергии. Сила.
— Сила, — невесело засмеялся он. — Мы используем силу Господа.
Ниал шел уверенно, словно вполне мог обойтись без подсвечника, который держал в руке. Зато у Грейс сердце дико колотилось от необъяснимого страха. Она ведь уже была здесь и тогда не испытывала никакого трепета. Но в тот раз она не знала, а теперь знает.
Он уводил ее все дальше и дальше, потом оставил свечу, прижал Грейс к себе и шагнул в непроглядную темноту. Несмотря на глубину подземелья, воздух здесь был свежим, чистым, лишь слегка вибрировал от тайной энергии. Сокровище. Вещи. Ценные не сами по себе, а тем, что в них заключалось.
— Мы пили воду и ели соль, — тихо произнес Ниал. — Возьми нас.
Ослепительная вспышка, и неведомая сила, как удар гигантского кулака, бросила Грейс на землю. Некоторое время она лежала, ничего не ощущая, не видя и не слыша, ни о чем не думая. Когда туман начал рассеиваться, она со стоном попыталась перевернуться.
— Разреши тебе помочь, дорогая.
Вкрадчивый голос заставил Грейс вскочить на ноги, и сильная рука предупредительно ее подхватила. Голова у нее бессильно запрокинулась, но она все же овладела собой, открыла глаза и уставилась на улыбающегося Перриша.
— Представь мое удивление, когда рабочие нашли тебя лежащей на валунах, — доверительно сообщил он. — Я тут же отослал всех, кроме моих людей. Полагаю, с Конрадом ты уже встречалась, с Палионе, видимо, тоже.
Ошеломленная, Грейс увидела холодные глаза человека, в которого стреляла на стоянке у «Мак-доналдса». Другой, Палионе, казался знакомым, но его она не помнила.
Ветер трепал ее волосы, и Грейс повернулась к нему лицом. Морской ветер дул над тем местом, где когда-то возвышался Крег-Дью, от которого теперь остались руины каменных стен да еще валуны, откопанные рабочими. А Ниал? Его уже нашли? Пережил ли он это путешествие?
— Собиралась найти золото сама, да? — спросил Перриш, больно сжимая ей грудь.
Грейс подавила крик, хотя у нее выступили слезы. Нет, она не доставит ему удовольствия своим криком.
— Здесь нет золота.
— Что? — прищурился он.
— Сокровище не золото. Это артефакты, а золота здесь нет.
— Ты лжешь.
Если бы он не держал ее за руку, пощечина свалила бы Грейс с ног. Однако Перриш не успокоился и, размахнувшись, ударил снова, на этот раз кулаком.
— Да, золото есть.
Сойер резко повернулся на голос, крутанув за собой Грейс, которая еще не успела слизать кровь с разбитой губы. Ниал стоял, с улыбкой опираясь на меч, ветер трепал его черные волосы, приподнимая концы пледа. Он выглядел диким и прекрасным. Рядом с ним тут же встали Конрад и Палионе, держа в руках оружие.
— Вы кто? — спросил Перриш. — Впрочем, не имеет значения.
— Ниал Шотландский. И, боюсь, это имеет значение, потому что золото мое.
— Ты его уже нашел?
— Я его никогда и не терял, — почти весело отозвался Ниал.
Он посмотрел на Грейс, и взгляд, скользнувший по ее окровавленному рту, мгновенно стал безжалостным.
— Да, это осложняет дело, — усмехнулся Перриш. — Но, полагаю, ты уже все истратил, раз ходишь в юбке, как дама. Или никакого золота у тебя нет вообще.
— Есть.
Ниал сунул руку под рубашку, и когда Конрад с Палионе вскинули оружие, улыбнулся им, словно видел перед собой маленьких самоуверенных детей.
— Спокойно, парни. — Он медленно разжал руку, и на ладони блеснула в лучах солнца горсть золотых монет.
Перриш тоже улыбнулся, на его красивом лице появилось выражение, от которого Грейс чуть не стошнило.
— Где остальное? — спросил он.
— Не здесь. Я давно его перепрятал на всякий случай. Вроде сегодняшнего.
— Жаль. — Сойер пожал плечами. — Ты мне все расскажешь, об этом позаботится Конрад. Его методы тебе не понравятся, а ты, на свою беду, к тому же выглядишь очень упрямым.
Он кивнул, но вместо Конрада, спеша выполнить приказ, к Ниалу бросился Палионе. В мозгу у Грейс что-то вспыхнуло. Она снова увидела, как умирают два ее любимых человека, и со звериным криком метнулась в сторону. Оказавшись лицом к лицу с Перришем, она ударила его ребром ладони по носу. Хрустнул хрящ, из ноздрей полилась кровь, Перриш отпрянул, чуть ослабил хватку, и Грейс успела вырваться.
Обернувшийся на крик Палионе вскинул пистолет, но Конрад его опередил. Грейс застыла от ужаса, и Сойер опять схватил ее, взвыв тонким голосом:
— Ты что, сбесился, мать твою?
Палионе с аккуратной дыркой во лбу только удивленно моргнул и рухнул на землю.
— Нет, — спокойно ответил Конрад, поворачиваясь к Ниалу. — Я служу тебе, хранитель.
Тот лишь молча кивнул.
Тем временем Сойер приставил к виску Грейс пистолет и начал пятиться, таща за собой заложницу.
— Я убью ее, — злобно шипел он. Слова будто вытекали из сломанного носа вместе с кровью. — Убью сучку!
Ниал спокойно положил меч на плечо, небрежно обхватил рукоятку.
— Нет. Не убьешь. — Он улыбнулся Грейс. Так мягко, светло, что у нее замерло сердце. — Грейс… двигайся.
Поджав ноги, она повисла на момент и выскользнула из-под руки Перриша. Тот попытался удержать ее, потерял равновесие, упал на одно колено и выстрелил ей вдогонку. Она вскрикнула, зажав правую ногу.
Перриш с трудом встал, навел пистолет сначала на Ниала, потом на Конрада, но оба даже не шелохнулись. Воин поднял меч, теперь в улыбке была смертельная угроза.
— Ты серьезно ранена, милая? — Такой нежности в его тоне Грейс никогда не слышала.
— Нет, — дрожащим голосом прошептала она, чувствуя, как сквозь пальцы сочится кровь. Сойер выстрелил в него, потом еще раз.