И когда слова потекли из его уст, я весь напрягся, стараясь ничего не пропустить.
- Я встретил Гелионида, когда полагал, что моя жизнь разрушена, - тихо начал гармоник, теребя воротник своего халата. – Странно, что все случилось именно так. Но мой учитель…
В этот момент позади нас послышались крики и шаги. Я резко обернулся, раздосадованный тем, что нам помешали, и увидел бегущую к нам Эссу. Обычно сдержанная и безэмоциональная, в этот раз алийка была другой, - на ее лице читался ужас. Остановившись возле нас, она махнула рукой Орителину:
- Алай… вернуться, - с отдышкой и на ломаном линдгарийском выпалила она. – Срочно звать… тебя к плацу!
Я нахмурился. Ректор вернулся? Но еще же целый оборот до окончания сборов!
Орителин уже был на ногах.
- Что случилось, Эсса?
Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, затем выпрямилась и произнесла:
- Малчики… пгибли.
***
Казалось, что дорога от Дока к плацу заняла не более удара сердца.
Мы бежали изо всех сил. То, что сказала Эсса, было невероятно. За все шестнадцать солнцеоборотов, что я провел в Академии, никто из айлоров не попадал в серьезную беду. До того дня Академия не знала смерти.
Но, как я уже говорил, все когда-либо случается впервые.
Уже из последних сил мы взобрались на гребень холма, откуда открывался вид на Магистрат. Находящийся немного левее плац был наполнен людьми, однако в самом центре зиял свободный от людей круг. По периметру круга стояли хорошо различимые отсюда из-за желтых мантий магистры, которые, по-видимому, преграждали любопытным айлорам путь в центр, - так личная гвардия защищает своего господина от разъяренной толпы.
Тяжело дыша после длительного забега, Орителин зашагал в сторону плаца, но Эсса взяла его за плечо и указала вправо:
- Ректор… просить сначала идти к нему. Он хочет… совещаться.
Орителин кивнул и взглянул на меня. Таким мрачным я его еще не видел. Крепко сжав мое плечо, он направился вслед за Эссой по склону холма.
Я остался один. Глубоко вздохнув, я сделал шаг вперед, к плацу, но внезапно остановился. В тот момент я понял, что как только я достигну того места и услышу о гибели кого-то из айлоров, моя идилия, мое лучшее время жизни – закончится. А я не хотел, чтобы это все заканчивалось.
“И что же, будешь теперь всегда от всего убегать?! – гневно выругал я сам себя. – Ты же хотел стать героем! Разве герои размышляют, как капризные девчонки?”
Нет, не размышляют. Значит, и я не должен был. Поэтому я собрал всю волю в кулак и сбежал по склону, в самую пучину событий.
Меня словно окутало одеяло из людей и звуков. Одни говорили тихо, другие – громко, большую часть шума занимало шарканье ног и одежд. Но было еще кое-что.
Плач, верный спутник смерти. Громкий, навзрыд, полный страдания и боли, - так плачут, когда близкий человек навсегда покидает твою жизнь. Так плачут, когда уже невозможно что-то вернуть назад.
От этого звука мое сердце сжалось. Кто же погиб? Я пробирался сквозь толпу, скользя взглядом по лицам, пытаясь найти кого-нибудь из своих… и нашел. Через мгновение я наткнулся на лицо Сейма.
Всегда веселый и жизнерадостный, мой друг сжался, его лицо казалось мрачнее грозовой тучи; пыльные щеки были исполосованы полосками от слез. Забегая наперед, я скажу, что в дальнейшем тысячу раз видел таких юнцов, - так выглядит человек, который впервые столкнулся со смертью.
Сейм стоял рядом с Ритаром, который сжимал в объятиях Тай. Она… плакала? Немного в отдалении виднелся Край с перевязанной рукой, от чего-то весь в ссадинах и царапинах. Я начал пробираться к друзьям, но в этот момент Сейм словно почувствовал мой взгляд и посмотрел прямо на меня. Наши взгляды встретились, Сейм задрожал, по щеке потекла новая слеза…
А затем, словно ошпаренный, он рванул ко мне, ловко лавируя в толпе. Добежав, прижался, крепко обняв руками за пояс, и зарыдал навзрыд.
Уже в тот момент я понял, что произошло.
- Сейм, - дрожащим голосом сказал я, рассеянно похлопывая друга по спине. Потом задал вопрос, который совсем не хотел задавать: - Что произошло?
Сначала он молчал. Потом отстранился от меня, вытер глаза, и протянул вперед открытую ладонь. На ней лежал большой белый клык.
- Амулет Марса… - прошептал я.
Сейм заплакал снова.
- Он подарил мне его… а потом… они с Йеро ушли… и… и… - из-за слез он не мог говорить.
Но больше слова не имели для меня смысла. Я понесся к центру плаца.
Все, что происходило дальше, я помню отрывками.
Я прорываюсь сквозь толпу… натыкаюсь на руки магистров, вырываюсь, кричу, позади их спин я вижу что-то на земле… рыжеволосая девушка рыдает возле… тела.
Во мне разгорается пламя… делаю рывок – и прорываюсь сквозь цепь рук… бегу к телу, и, под душераздирающие всхлипы девушки, падаю на колени у тела… каштановые курчавые волосы, длинный нос… Йеро.
Хватая ртом воздух, я оглядываюсь вокруг и зову на помощь… мне кажется, что мой друг еще дышит… но стеклянные глаза говорят об обратном.
Я узнаю девушку рядом… Иллира, подружка Марса… но почему она здесь?.. затем я узнаю темно-зеленый походной плащ Марса, который она держит в руках, - так держут в руках вещь, которая осталась от любимого человека…
Затем я вспоминаю слова Сейма… и понимаю, что Марс тоже мертв…
Мертв…
Удар от этого открытия настолько ужасен, что я падаю на землю. Перед глазами все плывет, звуки смешались в одну навязчивую, сводящую с ума мелодию… я тупо гляжу перед собой… и шепчу:
- Марс… Йеро… мертвы… мертвы... мертвы...
А затем начинаю рыдать.