Ритар открыл глаза. Несмотря на теплую погоду, он сильно дрожал; сердце неистово билось в груди. Вокруг, паря над морем, кричали чайки, по голубому небу плыли облака. Солнце стояло в зените.
“Гонка началась”, - с отчаянием подумал он, тихонько застонав.
Гонка, которую Элорин не должен пережить.
В этот момент глаза Ритара остановились на краю утеса, который находился шагах в десяти от него. “Я ведь по-прежнему могу это сделать… просто разбежаться, закрыть глаза, и прыгнуть…”
В следующее мгновение Ритар обнаружил, что уже стоит на ногах, сжимая кулаки.
Глубоко вздохнув, он отбросил шаль, а затем рванул к обрыву.
Позади раздался вопль Тайлан.
Ритар бежал, не обращая внимание, но каждый шаг, открывающий пугающую высоту утеса, давался все тяжелее. Наконец, когда нужно было делать толчок, он затормозил и упал на колени, уткнувшись головой в землю.
Не прошло и мгновения, как он начал рыдать.
С самого начала Ритар знал, что в этот раз уже не сможет прыгнуть. Он всегда был трусом. Он струсил в тот день, когда Элорин дрался с Краем у Алтаря, а ведь он мог рассказать обо всем Орителину, и их план был бы разоблачен. Да, их бы наказали, но разве можно сравнить это с жизнями людей? Но, как и сейчас, Ритар тогда поддался страху.
“Прости нас, Элорин! – взмолился он, в истерике катаясь по траве на краю обрыва.
– Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости!”
В глубине души Ритар был уверен, что Элорин уже мертв.
***
В какой-то момент мне показалось, что я, Чемпион и колесница стали одним целым существом, цель которого – победа. И даже не ради выигрыша, но ради мести Сейму. Я должен был доказать, что даже с Вулканом у него не было шансов. Я зловеще улыбался, представляя, как съезжу по носу моему “лучшему другу” после гонки. И этот холодный гнев, казалось, переливался и на коня, подгоняя его лучше всяких поводьев.
Первый круг я закончил последним, но уже с меньшим расстоянием от соперников, чем в начале. Арена ревела. Внезапно я обнаружил, что общий рев, бессмысленный и бесформенный на первый взгляд, складывается в мое имя. Тогда я удивился, но не придал этому значения. Теперь я понимаю – такова сущность людей: большинство всегда болеют за того, кто оказался в плохом положении.
По сторонам все мелькало. В конце второго круга я уже изрядно натер боковые части бедер из-за сильной тряски внутри колесницы. Еще немного – и ссадины за кровоточили, размазывая кровь по стенкам колесницы. Я не обращал внимания, сосредотачиваясь только на дороге.
И это принесло плоды: второй круг я закончил на несколько шагхов впереди Улара.
Но все еще далеко от Сейма. Предатель был порядочно впереди, по очереди разделяя лидерство с Сайрин. Джинав от них отставал, становясь все ближе ко мне.
Он остался позади на середине третьего круга. Да, Джинав сошел с дистанции по технических причинам – левое колесо на его колеснице стало болтаться, - но его поражение я отпраздновал странным способом: взревев, измазал сначала одну ладонь кровью со своих бедер и вытер о щеку; затем тоже самое повторил другой рукой.
И сейчас не понимаю, что это был за ритуал, но тогда, в самом разгаре гонки, это было частью меня, моей дикой натуры. И это мне безумно нравилось.
Итак, четвертый круг я начал третьим. Впереди мелькали только Сайрин и Сейм. Они все еще были прилично впереди, но уже не так критично, как раньше. Я верил, что догоню их. В тот момент для меня вообще не существовало никаких преград. Я со всей силы хлестал Чемпиона, пригенался и маневрировал вместе с колесницей на поворотах, как и учила мастер Эсса, воинственно ревел и несколько раз даже отсалютовал толпе, - но этого было мало. Увы, но изначальный разрыв между нами был слишком велик.
Поэтому пятый, последний круг, я начинал в виде сосуда, до краев наполненным гневом, страстью и раздражением. Как бы я ни скрежетал зубами, и не сыпал проклятиями в спину своего обидчика – до него все равно оставалось слишком большое расстояние.
И вот тогда, когда последний круг перевалил за половину, случилось чудо.
Колесница Сейма начала замедляться. Сначала я не поверил – думал, что мне кажется из-за плотной завесы пыли, стоящей на ипподроме, - но вскоре этого нельзя было отрицать: я стремительно нагонял синюю колесницу Сейма, а Сайрин вырывалась вперед.
В тот момент я понял, что приз уже ничего не значит. Главное – закончить гонку первее предателя. Под оглушительный шум толпы, я посильнее хлестнул Чемпиона, приближаясь к Сейму, - так хищник кидается на свою добычу.
И ты не можешь себе даже представить, какое наслаждение я испытывал, когда Чемпион поравнялся с Вулканом.
- Э-э-э-э-э-й! – взревел я, салютуя Сейму красной от собственной крови ладонью.
Сейм взглянул на меня, и тут же резко отвернулся. Но этого мгновения хватило, чтобы понять: он напуган. Он не знает, почему замедляется. Он чувствует приближающееся поражение. Его заполняет отчаяние.
И страхи Сейма все сильнее разжигали мое пламя.
- Сейм! – заорал я, перекрикивая шум толпы, топот коней и грохот колесниц. – Что будешь делать с выигрышем?!
Не знаю, получилось ли у меня тогда в таком шуме передать всю мощь желаемого сарказма, но Сейм повернулся ко мне вновь. Его глаза были полны слез.
Он что-то прокричал, но его тоненький голосок растворился в царящем вокруг хаосе звуков.
- Что ты говоришь, проклятый говнюк?! – рассмеялся я. – Громче!
Сейм весь сжался, его лицо несло отпечаток предательства, - так выглядит человек, который предал тебя, но теперь вынужден смотреть тебе в глаза.
Протерев глаза кулаком, он выкрикнул что-то вновь. И снова ничего не слышно.
- ГРОМЧЕ! – я специально не обгонял его, держась вровень. – ГРОМЧЕ, СУКИН СЫН!
Он смотрел на меня, а я ревел, словно безумный, до боли в горле, наслаждаясь поражением предателя:
- ГРОМЧЕ! ГРОМЧЕ! ГРОМЧЕ!
Сквозь пыль я увидел, как губы Сейма задрожали, он набрал полную грудь воздуха, но выкрикнуть ничего не успел.
Вулкан, внезапно издав громкий храп, закатил глаза и начал заваливаться влево. Прямо на Чемпиона и мою колесницу.
Затем произошло сразу несколько событий: упряжи наших коней спутались; колесницы налетели друг на друга; рев толпы внезапно затих.
Я моргнул – а потом перед глазами все смешалось.
Треск дерева. Ржание лошадей. Пораженный вздох толпы. Сильный удар грудью о землю.
Наконец – тишина.
Время будто замедляется…
Трудно дыша, я немного поднимаю голову, чтобы оглядеться, выяснить, что произошло. Повсюду обломки колесниц, лошади на земле без сознания, столб пыли вокруг. Чьи-то вопли доносятся из далека. Последним я замечаю маленькую фигурку с золотыми волосами, всего в нескольких шагах от себя.
“Сейм”
Глотая пыльный воздух, я хочу встать, но нога неистово болит… падаю, приподнимаюсь на локтях, и ползу… глаза Сейма обращаются ко мне... его бок пронзает толстый металлический прут из основания колесницы.
Мои глаза расширяются, я начинаю кричать.
- П-п-п-рррр, - хрипит Сейм, из его рта показывается струйка крови. – П-п-рости…
Он смотрит на меня своими ярко синими глазами… его рот открыт, оттуда вырываются странные хрипы… я кричу, как могу… к нам подбегают люди. Один из них оттаскивает меня за пояс, хотя я не хочу уходить, покидать своего лучшего друга…
Затем я делаю вздох – и проваливаюсь во тьму.
Гонка завершилась.