Итак, куря сигару, бывший моряк в душе давал себе слово быть начеку и не дать маху.
Глава X
Как толковали два матроса и что из этого вышло
Скажем в немногих словах, что за новое действующее лицо мы так внезапно вывели на сцену. Тем более что ему предназначено играть довольно существенную роль в нашей истории.
Капитан Бартелеми пользовался громкой славой благодаря своей храбрости и отваге. Флибустьеры с острова Тортуга рассказывали легенды о его необычайной смелости. Кроме того, он был отличный моряк и слыл среди друзей и в особенности среди врагов удивительно удачливым во всех предпринимаемых им экспедициях.
Много было и справедливого в рассказах о капитане Бартелеми. Одаренный большим умом, неукротимой храбростью, невозмутимым хладнокровием и беспримерным присутствием духа, не покидающим его, как бы ни было плохо положение, в которое он попадал вследствие каких-либо случайностей, Бартелеми всегда умудрялся выйти из него целым и невредимым благодаря действиям, до которых кто-то другой и не додумался бы.
Кроме того, он отличался честностью, вошедшей в поговорку, и ни за что на свете не согласился бы изменить данному однажды слову.
Таков был человек, которого дон Торибио – на время мы сохраним за ним это имя – отыскал в жалком шалаше, дабы предложить то, что он назвал «делом».
Пока флибустьер надкусывал кончик своей сигары, как это положено настоящему дворянину, мнимый мексиканец украдкой рассматривал его лицо, гадая, с чего бы начать, чтобы наверняка поколебать напускное равнодушие своего собеседника.
– Посмотрим же, – вскричал он наконец весело, – каковы твои условия, дружище!
– Сперва ты предложи свои. Купцу следует показать свой товар, а уж я буду выбирать, – посмеиваясь, возразил Бартелеми.
Дон Торибио понял: ничего не поделаешь, надо вести дело начистоту.
– Ты расседлал мою лошадь? – спросил он.
Ни с того ни с сего заданный вопрос показался Бартелеми странным и неуместным.
– А в чем дело? – поинтересовался он.
– А в том, что знай я, где находится моя лошадь, то отправился бы за саквояжем, который ты наверняка заметил за седлом.
– Еще бы не заметить! Он довольно тяжел.
– Знаешь, что в нем?
– Откуда же?
– Во-первых, для тебя богатый и изящный костюм, какой приличествует дворянину. Сверх того, сто пятьдесят унций золота, которые я прошу принять, не обязывая тебя ни к чему, просто как бывший брат-матрос.
– Тьфу, пропасть! – рассмеялся Бартелеми. – Если ты даешь мне богатую одежду и двенадцать тысяч только потому, что я был твоим братом-матросом, что же ты дашь мне, когда я буду твоим подельником?
Дон Торибио попробовал улыбнуться, но получилась только кривая гримаса.
– Ступай за саквояжем, – сказал он. – Пока ты будешь одеваться, я объясню тебе, в чем заключается дело.
– Разве ты хочешь взять меня с собой?
– Конечно.
– Но ведь я буду смешон донельзя.
– Отчего же?
– Пешком, что ли, прикажешь мне бежать за тобой в таком богатом наряде.
– Не бойся, Фома неверующий, – смеясь, возразил дон Торибио, – настанет время, сыщется и лошадь.
– Ну, ты, видно, обо всем подумал. Канальство! Дело должно быть нешуточным! Все это возбуждает мое любопытство и заставляет работать воображение.
– Не ограничивай себя, я удовлетворю и то и другое. И поторопись, время уходит.
Бартелеми вышел и вскоре вернулся с саквояжем.
Дон Торибио вынул одежду и разложил ее, очень довольный собой.
Действительно, костюм был великолепен и пошит с отменным вкусом. Штаны, камзол, полукафтан, сорочка, шелковые чулки, туфли, ботфорты со шпорами для езды верхом, шляпа, портупея, дорогие золотые вещи и, наконец, множество безделушек, в то время необходимых человеку хорошего тона, – тут было все.
– Одевайся, – сказал мексиканец. – Вот зеркало, гребенка, бритва, мыло, все, что нужно. Некоторые другие вещицы, которые еще понадобятся, будут у тебя вместе с лошадью.
– Пожалуй, можно и одеться, а ты рассказывай тем временем.
И действительно, Бартелеми принялся за свое превращение – да, да, это можно было бы назвать настоящим превращением личинки в бабочку.
– Тебя зовут доном Гаспаром Альварадо Бустаменте, – начал дон Торибио.
– Что за чертову кличку ты мне придумал?
– Это твое имя на время, пока ты капитан шхуны «Санта-Каталина» из Веракруса, водоизмещением в двести пятьдесят тонн, которая пришла сегодня утром в Картахену прямо из Мексики с грузом европейских товаров на имя сеньора дона Энрике Торибио Морено.