— Надо чтобы этот челдрак запомнил меня в лицо. — Думал офицер третьего уровня прохаживаясь по палубе. — Потом, когда я совершу подвиг, он сразу узнает меня, и наградит. Может быть даже возьмёт в свой отряд!
От таких мыслей голова Эйтифегена шла кругом, но вот только беда: с Зегором пока, как он ни старался, встретиться лицом к лицу ему никак не удавалось. Начальник жандармов если и выходил на палубу, то не иначе как в окружении охраны, так что и не подступишься. Однако Эйтифиген не терял надежды, твёрдо решив добиться поставленной им цели…
— С драконами всё в порядке? — Услышал Эйтифииген над собой громоподобный голос, который моментально вывел его из размышлений. Он поднял голову и остолбенел. Перед ним стоял Зегор! Огромный, и могучий, выше его почти в четыре раза!
— Гы-ы-ы-а. — Только и смог выдавить из себя Эйтифиген.
— Что это значит? — Прорычало крылатое чудовище. — Тебя учили уставу? Кто так отвечает старшему по званию, или эти погоны надеты на тебя по ошибке?
— Так точно, ваша честь! — Выкрикнул Эйтифиген.
— Что, так точно? Значит тебя зря назначили офицером, ты это подтверждаешь?
— Никак нет ваша честь, гы-ы-ы-а! — Эйтифиген никак не мог совладать с собой.
— Да ты что, пьян чтоли?
— Гы-ы-ы-а!
— Разжаловать этого болвана в рядовые! — Рявкнул Зегор своему сопровождению. — Мне не нужны на корабле такие идиоты. Высадите его в первом же нашем городе, и выдайте документ пожизненно воспрещающий въезд в Столицу. А ещё всыпьте плетей за пьянку.
Эйтифигена подхватили под руки и повели приводить в исполнение приговор Зегора. Через полчаса старший отряда по уходу за драконами появился на палубе. Вид у него был жалкий, форма на спине изорвана — следы от ударов плетей, по щекам текли слёзы, но что самое главное, на плечах больше не было погон. Это был конец.
Не слыша издевательских окриков и смеха бывших подчинённых Эйтифиген побрёл по палубе, сам не зная куда идёт. В конце концов ноги принесли его к клеткам с хищниками. Там разжалованный офицер дал волю чувствам, он разразился громкими рыданиями и не сразу обратил внимание на голос идущий из клетки:
— Хочешь я научу тебя рычать? Это гораздо лучше чем плакать.
Эйтифиген обернулся. Глаза его начали расширяться, а волосы подниматься дыбом. С ним разговаривал дракон который в принципе говорить не мог!
— Ну так что ты мне ответишь, плакса? — Поинтересовался хищник. Он лежал на дне клетки и поглядывал на бывшего офицера, как тому показалось с усмешкой.
— Ты какой-то неразговорчивый, с тобой скучно. — Сказал дракон и вдруг на глазах Эйтифигена стал менять свою форму. Он сначала как-то неестественно сжался, потом начал превращаться в человека. Спустя несколько мгновений со дна клети поднялся высоченный, ничуть не меньше Зегора мужчина. Со всего лица его свисали длинные, редкие волосы, а на спине имелся огромный горб.
Горбун упёрся головой в потолок клетки, потом просунул руку между прутьями решётки, сдвинул засов и вышел наружу.
— Кто ты? — Дрожа всем телом прошептал Эйтифиген. В голове его промелькнуло тревожное подозрение. Он вспомнил что при погрузке кораблей каравана не хватило нескольких скоростных драконов из-за того что десятка полтора из них сдохло по неизвестной причине. Пришлось брать новых, и этим занимался… Кто же этим занимался-то?
Эйтифиген наморщил лоб пытаясь вспомнить имя матроса, и вдруг его осенило. Это же как раз тот самый случай о котором он мечтал! На корабль проник, непонятно пока каким способом шпион. Если он, Эйтифиген сейчас не растеряется, и известит об этом команду, то несомненно будет прощён начальством, и впоследствии поощрён за свой геройский поступок. Тогда вперёд!
Горбун схватил его за шиворот, едва только Эйтифиген сделал шаг в сторону.
— В клетку! — Рявкнул горбун. — Я сказал, пошёл в клетку, дурак!
Горбун пинком забросил его в клетку и задвинул засов. Он прочитал какое-то заклинание и Эйтифиген находящийся уже на грани помешательства заметил как начало меняться его тело. Вместо рук и ног появились когтистые лапы, туловище удлинилось, с него куда-то исчезла офицерская форма и оно покрылось чешуёй. Бывший офицер хотел что-то сказать, но вместо слов из его зубастой пасти вырвалось лишь рычание и вылетело несколько искр. Он бросился на дверь, захлопав выросшими на спине крыльями.