Кожа Жака Дежана была приятного золотистого оттенка, и если бы Андре увидел его в Англии, он подумал бы, что тот просто загорел на солнце. Черты его были вполне европейскими, и все же слишком курчавые волосы и темные, почти черные глаза выдавали его происхождение.
Одет он был весьма изысканно: костюм его не уступал костюму Керка или Андре своей элегантностью; пестрый муслиновый галстук был повязан очень изящно, а синий пиджак, который, возможно, показался бы слишком ярким взыскательному взгляду европейца, сидел на нем как влитой; возможно, ему не хватало некоторой легкой небрежности в туалете.
- Жак, - сказал Керк, - разреши представить тебе моего друга Андре. Он нуждается в твоей помощи, и я уже пообещал, что ты окажешь всяческую поддержку, сделаешь все, что в твоих силах, чтобы помочь ему.
- Любому из ваших друзей!.. - воскликнул мулат. - Вы же знаете, что я поклялся всю мою жизнь посвятить служению вам!
Его несколько экзальтированная манера говорить и цветистые обороты скрывали за собой искренние чувства, и, глядя на мулата, Андре подумал, что этому человеку можно доверять.
Тем не менее он вопросительно взглянул на своего друга-американца, словно бы ища подтверждения своему ощущению. Тот, как бы отвечая на его немой вопрос, сказал:
- Однажды в сильную бурю я спас Жаку жизнь. Он обещал в благодарность всегда оказывать мне любые услуги, помогать мне во всем; и не только мне, но и моим друзьям. Он всегда держит свое слово.
- Так оно и есть, - подтвердил Жак. - Итак, мосье, чем могу быть вам полезен?
Андре и Керк удивленно переглянулись. Такое обращение, как "мосье", явно указывало на то, что Жаку, хоть ему никто и не говорил об этом, известно, что он разговаривает с французом.
Керк подошел к двери каюты и проверил, достаточно ли плотно она закрыта. Потом повернулся к мулату:
- Неужели национальность моего друга так бросается в глаза?
- Я большой знаток человеческой психологии, - ответил Жак, - и уже само то, что он ожидает от меня помощи, но не вышел встретить меня на палубу, показалось мне подозрительным. Когда же я увидел его, все мои сомнения окончательно рассеялись - я понял, что он не американец.
Андре рассмеялся:
- Я собирался выдать себя за англичанина, во мне и правда наполовину течет кровь моих английских предков.
- Во мне тоже течет кровь белых людей, - возразил Жак, - однако белые никогда не желали иметь со мной никакого дела, за исключением тех случаев, когда я могу быть им полезен. - В голосе его не было слышно никакой горечи, он просто констатировал факт.
- Ладно, признаюсь, я действительно француз.
Керк забыл назвать вам мое имя. Меня зовут Андре де Вийяре.
Мулат на минуту задумался, потом спросил:
- Вы случайно не родственник того де Вийяре, чья плантация находится в долине, у подножия Черных Гор?
- Вы правы, я его племянник.
- Он умер.
- Именно об этом Керк сообщил мне два года тому назад.
- Тогда что же привело вас сюда? - поинтересовался Жак, не пытаясь скрыть любопытства. Андре решил говорить правду, чувствуя, что это никак не сможет ему повредить.
- Я уверен, что мой дядя зарыл свои деньги и все остальные ценности где-нибудь в своем поместье. Поскольку все его сыновья тоже погибли и не осталось других наследников, то я теперь старший в нашем роду, и все это по праву принадлежит мне.
- Считайте, что вам повезло, если наш великий и щедрый император оставил все это вам, - ответил Жак.
- Есть ли какой-нибудь способ узнать наверняка, обнаружил ли он зарытые сокровища? - спросил Андре. - Если он не нашел их, я собираюсь отправиться на плантацию де Вийяре.
Жак Дежан всплеснул руками.
- Подумать только: вы собираетесь! - воскликнул он. - Но это совсем не так просто. Уверяю вас, это связано с невероятными трудностями и опасностями. Да, да, очень опасно предпринимать что-либо подобное!
- Ничего не поделаешь, Жак, - вмешался американец. - Ты не хуже меня знаешь, что если кто и способен помочь Андре, так это ты. Я думаю, можно как-нибудь разведать, что, у кого и сколько стянул Дессалин. Я слышал, он устроил в горах хранилище и прячет там свою добычу.
- Это верно, - согласился Жак, - но дело в том, что он не умеет писать и не составляет никаких списков награбленного. Сомневаюсь даже, - что он кому-либо рассказывает о своих удачных находках или хвастается своими приобретениями.
Андре с досадой передернул плечами, чувствуя, что так они зайдут в тупик.
- Однако, - продолжал Жак, - есть все-таки один человек, который может знать, есть ли в сокровищнице Дессалина что-либо ценное с плантации де Вийяре.
- Кто это? - спросил Керк.
- Оркис! - быстро и коротко ответил мулат.
- Оркис! - воскликнул Керк. - Так она здесь, в Порт-о-Пренсе? Жак кивнул:
- Она поселилась в резиденции Леклерка и во всем старается подражать сестре Наполеона Бонапарта, которая жила здесь с тех пор, как вышла замуж за генерала Леклерка, а после его смерти вернулась в Европу и известна теперь как ее императорское высочество Полин Боргезе.
- Я просто не верю своим ушам! - изумленно воскликнул американец.
- Кто такая эта Оркис? - поинтересовался Андре.
Керк рассмеялся:
- Если ты поживешь здесь хоть какое-то время, ты вскоре услышишь об Оркис!
- Да кто же она? - снова спросил его друг.
- Одна из любовниц Дессалина, - объяснил наконец Хорнер. - У него их штук двадцать, но она лучше всех умеет удовлетворять его вкусы. Хотя все они содержатся - и весьма неплохо, смею заметить, - за счет императорской казны, но есть подозрение, что Оркис просто-напросто захватила саму казну!
Жак не выдержал и громко расхохотался.
- Прекрасно сказано, друг мой! - одобрительно заметил он. - Однако за последний год ее сумасбродство и расточительность перешли все границы. Теперь она пожелала не более и не менее как заполучить корону императрицы; беда только в том, что у Дессалина уже есть законная жена. - Он опять засмеялся, потом добавил:
- Во всяком случае, она пытается возместить недостаток респектабельности, играя - и притом с неописуемым блеском и великолепием - роль принцессы Полин..
- Так ты говоришь, она перебралась в резиденцию Леклерка? - переспросил Керк.
- Оркис принимает своих поклонников - или просителей, как вам угодно, - за завтраком и после обеда. В это время мосье де Вийяре может к ней обратиться.
- Я склонен считать, что это невозможно, - заметил Керк.
- Без сомнения, если он появится перед ней в таком виде, - ответил мулат. - Однако, если он собирается хоть немного отъехать от Порт-о-Пренса, а тем более забраться в глубь страны, он ни в коем случае не должен ступать на берег в облике белого человека.
Оба - и Керк и Андре - смотрели, широко раскрыв глаза, ничего не понимая.
- Здесь, в столице, еще осталось несколько белых мужчин, - объяснил Жак. Некоторые из них производят оружие и боеприпасы для армии Дессалина, но даже их он с трудом выносит. Так что для белого человека выехать куда-нибудь за пределы города равносильно самоубийству. Его прикончат, не успеет он проехать и нескольких миль.
- Так что же ты предлагаешь? - удивился американец.
Жак внимательно, испытующе оглядел Андре с головы до ног.
- Из вас получится очень симпатичный мулат!
- Мулат?! - воскликнул Андре, не веря своим ушам.
- К счастью, у вас темные волосы, - продолжал Жак, - хотя, пожалуй, их придется все же немного завить. Окажись ваши глаза голубыми или серыми, моя задача значительно усложнилась бы, но они, слава Богу, темно-карие, так что и с этим все в порядке. Они достаточно темны, мосье, для того чтобы придать вашей коже оттенок, подобный моему.