- Должен признаться, мне и в голову не приходило изменять мою внешность, растерявшись, произнес Андре.
- В таком случае вам придется умереть! - воскликнул Жак. - А если вы попадете в руки Дессалина или кого-нибудь из его окружения, то, можете мне поверить, вас ждут не слишком приятные ощущения.
- Да, да, я понимаю, - быстро ответил Андре. Он вспомнил слухи о всех тех зверствах и жестоких пытках, которым подвергались не только французы, но и кое-кто из мулатов.
Ему припомнилось так же, как однажды Дессалин велел привести к себе одного человека и, пока они разговаривали, предательски вонзил кинжал прямо ему в сердце.
Да, Жак Дежан прав, подумал он. Ему необходимо изменить свою внешность так, чтобы никто на Гаити даже на секунду не заподозрил, что на самом деле он - белый, да к тому же еще и француз.
- Сейчас я схожу домой, - сказал Жак, - и принесу специальный краситель; его добывают из коры одного дерева, - это как раз то, что нужно, чтобы подтемнить вашу кожу. И вот еще что, мосье, - осмелюсь дать вам один совет: выберите из вашего гардероба самые изысканные и самые яркие, бросающиеся в глаза костюмы. Знаете, мы, мулаты, большие щеголи! - Уже дойдя до двери, Жак обернулся:
- Вы говорите хоть немного по-креольски?
- Я учил этот язык весь последний год, - ответил Андре, - правда, в основном по книгам, но на борту этого судна я познакомился с одним креолом, который давал мне уроки.
- Отлично, - обрадовался Жак. - Керк подтвердит вам, что мулаты часто бывают очень образованными людьми. У меня, например, масса дипломов, удостоверяющих мои знания и ум, но сам я, честно говоря, больше полагаюсь на свою голову.
Когда Жак вышел из каюты, Андре не мог удержаться от улыбки. Потом он сел и стал терпеливо ожидать возвращения Жака.
***
День начинал клониться к вечеру, и солнце уже опускалось за горы, когда с борта американского судна на берег сошли два мулата.
Андре покрасили с головы до ног. Когда Жак принес наконец свой краситель, Андре с ужасом почувствовал, что от него исходит отвратительное зловоние.
- Да он же просто смердит! - воскликнул он, с отчаянием глядя на мисочку в руках мулата и губку, которой, тот приготовился смазывать тело француза.
- Ничего страшного, от соприкосновения с кожей запах полностью улетучивается, - утешил его Жак. - Однако, чтобы ни у кого не возникло подозрений, вам понадобится не только смуглая кожа, - продолжал он, - вам придется переменить весь образ мыслей. - В голосе Жака в первый раз зазвучала неприкрытая горечь:
- Белые относятся к мулатам с презрительным пренебрежением, постоянно отталкивают их от себя, вот почему, сами не желая того, мы в конце концов оказываемся на стороне негров.
- Да, я уже слышал об этом, - сказал Андре.
- Однако черные тоже не любят нас и не доверяют нам, они терпят нас только потому, что во многих случаях мы имеем высшее образование и таланты, не уступающие способностям белых людей; благодаря этому мы часто занимаем высокие посты в государстве, и сотрудничество с нами оказывается для них полезным. В то же время мы всегда остаемся между небом и землей, между черными и белыми, а это не самое приятное, что может быть.
- Я понимаю, - заверил его Андре, - и потому еще более благодарен вам за вашу помощь.
К этому времени он уже с ног до головы был покрыт густым слоем коричневого красителя. Запах действительно совершенно исчез, и Андре критически оглядел себя в зеркале.
Конечно, он выглядел теперь несколько иначе. Хотя он видел людей, которые умудрялись загореть примерно до такого же оттенка, и потому не был уверен, удастся ли ему и в самом деле кого-нибудь обмануть.
Жак, словно почувствовав его сомнения, сказал:
- Вам надо войти в роль. Вы должны все время помнить о том, что вы мулат, всегда немного не уверенный в себе, всегда готовый к обороне. - Он улыбнулся, добавив:
- Американцы называют таких людей "бойцовый петух". Мы, мулаты, все такие от рождения.
- А откуда я приехал? Какова будет моя легенда?
- Вы гаитянин, но учились в Америке, - ответил Жак. - Имя можно оставить прежнее - Анд-ре, думаю, нет смысла менять его; мне кажется также, что вы можете действовать под своей настоящей фамилией де Вийяре. В конце концов, поскольку отец ваш - белый, вы могли взять его фамилию, а не матери.
- Так вы предлагаете мне выдавать себя за сына Филиппа де Вийяре, моего дяди? - спросил Анд ре.
- А почему бы и нет? Тогда никто не удивится, когда вы начнете допытываться насчет имения и состояния де Вийяре, всем будет понятно, зачем вам это нужно, тем более что вы мулат, а значит, не можете быть законным наследником.
- Весьма разумно, - заметил Керк; Андре уже заканчивал одеваться, когда он вошел в комнату.
- Отличная мысль, - согласился Андре. - Большое спасибо, Жак.
- Теперь остается только проверить, сработает ли наша хитрость, - сказал Жак, - но это уж зависит от вас. Придется вам постараться...
- А что я должен делать? - спросил Андре.
- Сейчас мы сойдем на берег. Вы будете говорить всем, что только что вернулись из Америки; таким образом, вы с полным правом можете расспрашивать обо всем, что здесь случилось в ваше отсутствие, задавать кучу разных вопросов. - Жак на минутку остановился, потом продолжал:
- Вы никогда не видели Оркис, но много слышали о ней. С тех пор как она переехала в резиденцию Леклерка, в Порт-о-Пренсе все только о ней и говорят.
- Это Дессалин перевез ее туда? - поинтересовался Керк.
- Полагаю, она переехала и устроилась там сама, - ответил Жак. - Она определенно вознамерилась стать гранд-дамой. Если ее колдовство воду подействует, мадам Дессалин ждет безвременная кончина, и Оркис тут же займет ее место на троне.
По крайней мере, она на это рассчитывает.
- А что, она и вправду вскружила Дессалину голову? - спросил Керк.
- Ему нравятся женщины образованные, утонченные и искушенные в любви, а Оркис обладает всеми этими качествами! И что еще важнее - ей помогают все боги, а они, если только захотят, могут быть очень могущественны!
- Вы говорите о богах воду? - заинтересовался Андре.
- О чем же еще? - удивился Жак.
- Но я думал, эта религия запрещена.
- Так оно и есть! Оба - и Дессалин и Кристоф - объявили ее вне закона. Они говорят, что она пахнет рабством, что это - религия рабов.
- И все же она существует?
- Ну, разумеется, существует! - улыбнулся Жак. - Воду - это частичка души и тела каждого негра, каждого, кто живет на Гаити. Они просто не могут без этого жить, она - часть их существа, неразрывно связанная с их жизнью, с самого рождения она у них в крови; даже те, кто считает себя католиками, не могут уйти от нее, и часто трудно понять, где кончается воду и начинается католицизм.
- Это поразительно! - воскликнул Андре.
- Вам еще многое предстоит узнать, - заметил Жак. - А теперь самое время нанести визит мадам Оркис; вы увидите, как выглядит ядовитая змея, когда у нее хорошенькое личико.
Попрощавшись с Керком, Андре сошел на берег; он был взволнован, возбужден и напрасно пытался подавить в себе эти чувства.
Впереди его ждали рискованные, опасные приключения. Он вступал в борьбу с тираном и его окружением, а оружием ему служили острый ум, находчивость и смекалка.
Андре очень обрадовался, узнав от Жака, что Дессалина сейчас нет в столице, - он ведет наступление против испанцев в восточной части острова.
- Есть у него шансы победить? - спросил Хорнер, когда мулат рассказал ему, где сейчас император.
- Сомневаюсь; - ответил Жак. - У испанцев отличные укрепления, и они неплохие воины.
- А что будет, если он проиграет? - поинтересовался американец.
- Тогда он скорее всего накупит побольше американского оружия, новых пушек и сделает еще одну попытку. Может быть, ему и повезет наконец.