Шандра мысленно прикрикнула на себя, чтобы окончательно не растаять в объятиях Нолана. Она сейчас поцелует этого подлеца с вполне определенной целью. Ее руки обвились вокруг его талии, ощупывая его, точно в лихорадке, а на самом деле стараясь отыскать…
Его губы приблизились к ее губам, и Шандра затрепетала всем телом. А когда его язык скользнул ей в рот, она чуть не лишилась чувств от восторга.
Шандре хотелось стать его дыханием, хотелось найти опору в этом хмельном качающемся мире. До Нолана она почти ничего не знала о собственном теле. Целуя Нолана, она словно бы погружалась в пуховую перину и падала в горящую печь. Ее сжигало внутреннее пламя. Как может поцелуй вызывать такие противоречивые чувства? Впервые она испытывает подобное. Что с ней творится?
Нолан тоже был немало удивлен, целуя Шандру. Он-то полагал, что целовать эту кошечку в лучшем случае приятно, и только. Но он недооценил ее. Их поцелуй огнем пронесся по его жилам – ему захотелось того, что эта неопытная нимфа не могла ему дать. Под внешней суровой оболочкой скрывалась отнюдь не ледышка. Шандра целовалась так, как делала все в жизни, – самозабвенно и горячо. Видно, она ничего не делает вполсилы, и прикосновение к ее телу пробудило в Нолане зверя, которого он тщетно старался укротить.
Он провел руками по ее безгрешной плоти и снова впился в ее алый рот. Она была сокровищем, которым он стремился обладать. Стоило ему коснуться Шандры, как чувственность захлестнула его, словно река, вышедшая из берегов. Нолан не хотел желать эту женщину. Но она так и льнула к нему. Он и не подозревал, как изголодался по близости с женщиной, пока не коснулся Шандры.
Нолан ласкал ее шелковистую кожу, изучая каждый изгиб тела. Аромат жасмина обволакивал его, туманя разум. Мужской инстинкт разрушал бастионы логики, высвобождая скрытую в нем пружину желания. Нолан стремился к наслаждению, которое никак не ожидал найти в Шандре. Досадно, конечно, признаваться, но ему нравилось целовать эту недотрогу почти так же, как ненавидеть ее. Неужели он сходит с ума?
Между вторым и третьим поцелуем Нолан вдруг обнаружил, что лежит на постели, поглаживая чувствительные бутончики ее грудей. Впившись в ее рот поцелуем, он продолжал ласкать ее, постепенно спускаясь к талии и бедрам.
Его откровенные ласки побудили Шандру удовлетворить и собственное любопытство. Она была вынуждена признать, что ей нравилось прикасаться к Нолану. Ее ладони скользнули по его груди, затем погладили мускулистый живот. Сила и гибкость его тела завораживали. Шандра почти чувствовала, как его энергия перетекает в нее, разжигая в ней огонь, который грозил поглотить ее целиком. На несколько мгновений она потеряла голову и отдалась на волю этим необычным ощущениям. Интересно, куда они заведут ее, если она вовремя не остановится? Как называется то чувство, что растет в ней? Желание? Это те самые ощущения, что переполняют женщину, когда она охвачена страстью? И так будет с любым мужчиной?
«Эта колдунья с ангельской внешностью просто восхитительна», – пронеслось в голове у Нолана. Его очаровали ее запах, ее красота. Он изнемогал от желания, которое пробудила в нем Шандра. Жар ее тела возбуждал в нем запретный чувственный голод. Эта голубоглазая девчонка – настоящее сокровище, кладезь бесконечного наслаждения…
Тут в его затуманенном страстью сознании сверкнула мысль, и Нолан вздрогнул, очнувшись. Черт, он явился сюда с единственной целью. Соблазнять Шандру не входило в его планы, хотя и стоило бы. Это, конечно, займет немало времени, зато доставит ему столько удовольствия!
Опершись на локоть, Нолан взглянул на ее распухшие от поцелуев губы и полуприкрытые голубые глаза. По подушке рассыпались волнистые густые пряди.
Прозрачный пеньюар сбился на бедрах, приоткрыв ее стройные ножки, грудь обнажилась. Боже правый, она выглядит такой соблазнительной, такой желанной…
Нолан понимал, что отрицать это – значит лгать самому себе. Он был бы счастлив овладеть ею. Его разгоряченное тело требовало дать выход страсти, что снедала его. Но осторожность призывала его отступить, пока не поздно.
Вняв голосу рассудка, Нолан отстранился от Шандры и встал с постели. Торопливо застегнув распахнутую на груди рубашку и надев сюртук, он отошел к окну. Шандра не верила своим глазам. Она только-только выполнила то, что задумала, собрав всю свою силу воли. Ее невинное тело поддалось очарованию поцелуев Нолана, и теперь ее гордость была уязвлена. Нолан оставил ее как раз в тот момент, когда она лежала, охваченная трепетом страсти.
– У меня плохо получается? – спросила она слегка охрипшим голосом.
– Вовсе нет, – возразил он тоже хрипло. – Вы отличная ученица. И если я вас не покину сию же минуту, мы узнаем друг о друге гораздо больше, чем уже узнали.
Шандра соскочила с кровати и приблизилась к нему. Она и сама не могла объяснить, почему последовала за ним.
– Я вас не прогоняла, – неожиданно для себя выпалила она. В чем дело? Она же хотела, чтобы он ушел! Ну конечно, хотела!
Нолан обернулся к ней столь стремительно, что Шандра чуть не налетела на него. Схватив руками ее запястья, он оттолкнул ее от себя.
– То, что мы начали, заканчивать не следует, дикий цветочек, – рявкнул он, словно желая этим окриком разорвать притяжение между ними. – За свою жизнь я совершил много такого, чем нельзя гордиться, но обесчестить невинную девицу – это слишком даже для меня. Когда-нибудь вы выйдете замуж и…
– Я никогда не выйду замуж, – отрезала Шандра, упрямо вздернув подбородок. – И никогда не буду покорной женой.
– Аминь, да будет так. – Нолан растянул губы в усмешке. Напряженность, сковавшая его тело, потихоньку прошла. Он игриво щелкнул ее по носу. – Идите ложитесь в свою постель, а я пойду лягу в свою. На сегодня мы достаточно узнали друг о друге.
Изумрудные глаза Нолана пробежали по ее соблазнительному телу, а голос стал хриплым, едва он вспомнил, как это тело таяло в его объятиях.
– Мне жаль, что мы познакомились при таких неприятных обстоятельствах. Если я был груб с вами там, на балу, прошу меня простить. Я не хотел причинить вам боль. Но я не буду извиняться за то, что обнаружил на вашем правом бедре родимое пятнышко в форме бабочки, – добавил он с лукавой ухмылкой. – Это печать совершенства.