Я осмотрел железную часть лопаты, она была покрыта ржавчиной. Очистил и передо мной обнаружилась довольно острая сталь.
С лопатой вернулся к местечку у каменной гряды, свободному от растительности. Принялся копать и обнаружил, что делать это легко, я выворачивал большие куски. Земля была мягкой, как раз для копания.
Верхний слой дерна с травой отложил подальше в сторону.
Трудился не меньше часа с небольшими перерывами. Заработал мозоли на руках, которые вскоре стали кровавыми. Выкопал удлинённую яму шириной около полуметра и длиной полтора метра. Вниз углубился до пояса. Стал подумывать, что, наверное, этого вполне достаточно, слишком уж ныли ладони. Нашлось и оправдание прекращению копки: пока я здесь, на труп может покуситься какой-либо хищник…
Отправился за телом Дмитрия. Он оказался целым. Перенёс его к яме. Потом сходил за своими и его вещами.
Передохнул немного и решил ещё на штык лопаты углубить могилу. Поднял большой кусок земли, бросил его наверх, он развалился и я увидел… окурок.
Чуть лопату не выронил из рук от изумления. Откуда окурок на такой глубине, как он мог там оказаться?!
Я взял его в руки, внимательно осмотрел: это был именно окурок, пусть уже грязный и влажный.
Покачал головой, ничего не понимая.
Пожал плечами и принялся копать дальше, разрыхляя выброшенную наверх глину. Скоро обнаружил ещё один окурок, а затем смятый пластмассовый стаканчик.
Как они сюда попали?
Предельно ясный ответ я получил спустя минуту, когда лопата стала натыкаться на камни. Я не поленился, нагнулся и вывернул один примерно с кулак величиной. Поднял, грань его, где оставила след лопата, засверкал желтизной на солнце. Я сразу осознал заметную тяжесть в руке, камни такого размера намного легче. Понял: это золото! Поворошил камни под ногами, там самородки лежали чуть ли не сплошным слоем. Настоящий золотой ковёр!
Сразу мне стали понятны прочие загадки: кто-то неизвестный – или: неизвестные – добывал тут золото, а потом засыпал яму, чтобы никто не нашёл. Потому тут росла только трава, и ничего больше. Деревья и кустарник были удалены. Видимо, отнесены в ту сторону, где я не проходил, а потому их не увидел. Лопату он спрятал подальше, чтобы никто не догадался, кто и для чего ею пользовался. Оставил, возможно, до своего возвращения.
Я задумался, а насколько велика была раскопанная прежде яма? Прикинул на глаз размеры площадки с газоном: свыше трёх метров в длину и почти два в ширину.
Пришла одна догадка. Дабы проверить её, принялся копать в сторону, и скоро уткнулся в стенку с самородками. Они шли к самому верху.
Зачем же копали столь глубоко, если и можно было собирать золото с самой поверхности?..
Пригляделся к стене из почти сплошных золотых камушков и камней: чем глубже, тем они были крупнее. Вот в чём зарыта собака! Мелочь его – или их – не устраивала. Добывали размерами побольше.
Это мне стало ясно, но я задумался о не совсем приятном: а ежели старатель вернётся, начнёт копать и обнаружит труп? Он может его выбросить как помеху.
Очень не хотелось такого. Но искать новое место и копать другую могилу я просто не мог, уже не оставалось сил и невыносимо болели кровавые мозоли на ладонях.
Пусть будет то, что будет. Решил похоронить Дмитрия в этом месте, фактически на самородках.
Конечно, роились мысли о том, что следует забрать с собой побольше золота. Это же почти что деньги! Оно стоит очень дорого! Правда, меньше, чем многие артефакты. Их выбросить просто не мог.
Прикинул уже имеющийся у меня груз и решил взять лишь один из самородков весом около килограмма. Путь долгий, даже он станет обузой. Ещё он прельстил меня тем, что отдалённо походил на сердце. Помнил поверье, что камни такой формы сулят удачу в любовных делах. Потому оставить его не смог, уложил на дно рюкзака.
Вынул из карманов Дмитрия всё, что в них находилось: бумажник с немалой суммой денег, расчёску, носовой платок. Снял с его рук перстень и часы. Переложил в рюкзак. Там же нашлось место его боксам и оружию. Он уже возвращался, а потому припасов у него оставалось немного.
Обернул тело в полиэтиленовую плёнку, уложил в могилу и засыпал выброшенной землёй. Сверху положил тонкие пласты дёрна с травой, прольют дожди – и она начнёт расти, скроет раскопки.
В изголовье воткнул толстый кол из срезанной берёзки с привязанной поперёк палкой. Лучшего креста я сделать не мог.
Напоследок сфотографировал могилу смартфоном Дмитрия. Постоял, мысленно прощаясь с ним.