Внутри строения я увидел две бочки. Одна поменьше располагалась справа в углу, а другая стояла на огромных валунах на противоположной стороне. Она находилась наполовину внутри помещения и примерно на столько же наружу.
Ведун объяснил:
– С внешней стороны эта бочка нагревается, а вместе с ней и вода. Во второй бочке холодная вода. От родника провёл сюда трубу. Наклон почвы способствует самотёку воды в ней, потому даже насос не требуется.
– И чем же она греется?
– «Пекуном».
Видя недоумение на моём лице, Ведун пояснил:
– Он маленьким был. Дал себя уговорить, и я перенёс его сюда.
– И приспособили для бани?
– Да. Но не сразу. Он прожигал металлы, асбест и даже камни.
– А как с этой бочкой? Он же её явно не прожигает?
– Не прожигает. Я долгое время экспериментировал. Ничего не получалось. Вышел из себя – что у меня крайне редко случается – и в сердцах воскликнул: «Да сколько же ты будешь издеваться надо мной? Хватит, остановись!»
– И он вас послушался?
– Я сам несказанно удивился, когда убедился в этом. Бочку он уже не тронул. Греет исправно. Даже когда она пустой остаётся, без воды, тогда «пекун» умеряет свой пыл, как бы затихает, а мог бы расплавить в момент. Когда же попросишь, так он снова начинает жарить. Пока мы с вами шли сюда, я попросил «пекуна» оказать нам любезность, побаловать банькой. – Ведун коснулся бочки. – Вода чуть тёплая, но пока разденетесь, то будет в самый раз. У «пекуна» с этим быстро. Не сомневайтесь, проверено мною многократно. Купайтесь, а я готовкой перекуса займусь.
Ведун повесил полотенце на один из крючков в левом углу, частично отгороженном от прочего пространства вертикальным листом окрашенной фанеры шириной почти метр. Передал мне мыло и ушёл.
Я разделся. С мылом подошёл к уже горячей бочке. Рядом находился полок с приступком. Тут же был таз и ковш, березовый веник.
Сначала я вымыл голову и побрился, радуясь безукоризненной гладкости лица и отсутствию раны. Пришёл в восторг. Вспомнил Олесю, теперь можно встречаться с ней без опаски, даже шрама нет.
Тем временем вода в бочке начала прямо кипеть. Принялся плескать кипяток на камни и оказался в плотных клубах пара. Пустил в ход веник.
Скоро почувствовал, что слишком уж жарко. Приоткрыл дверь, выпуская пар.
Посидел, отдышался, а затем принялся не спеша вытираться полотенцем и одеваться.
Давно не испытывал столь хорошего чувства. Вспомнил пословицу: «Который день паришься, тот день не старишься».
Поблагодарил «пекуна»: «Спасибо, милый, за баньку! Поумерь свой пыл. Отдыхай!»
Надеюсь, он понял мои слова.
Направляясь к дому, размышлял, как же мне отблагодарить Ведуна за спасения от пут дерева-кровососа? А ещё и за столь любезный приём и великолепную баньку? Все слова и способы казались мне недостаточными, а ничего иного придумать не мог, как ни старался.
Стол был уже накрыт и хозяин ожидал меня. Он спросил:
– О боже! Я не подумал, что вы же баньку принимаете и приготовил окрошку на холодном квасе. Только сейчас спохватился, когда уже поздно было что-либо менять. Не простудитесь?
Я заверил его:
– Нет, не простужусь. Не бойтесь. А что, у вас есть погреб?
– Имеется. Но этот квас из холодильника.
– Как, у вас холодильник работает? Неужели есть электричество?! – я вспомнил, что на кухне действительно видел большой холодильник, но думал, что он просто так стоит, используется как шкаф для продуктов.
– Электричества нет, но голь на выдумку хитра, – улыбнулся Ведун. – Наткнулся однажды я на «студень». Вы должны знать, что температура внутри него близка к абсолютному нулю. Даже в метре от него холод арктический. Поговорил со «студнем», отобрал частичку – с десяток ложек. Предварительно надел на руки варежки, черпал керамической ложкой и складывал в обычную столовую тарелку. Страшно замёрз. Долго согревался, пока не понёс к своему дому. Десятка два раз в пути останавливался: окоченевшими руками махал, дул на них, разминал, чтобы отошли. А день тогда солнечный был.
– Принесли «студень» и залили в холодильник вместо фреона или холодильной жидкости?