Несмотря ни на что, Холлис не прекращал попыток связаться с Диллинджером:
– «Акула», пожалуйста, ответьте «Соколу».
Он как раз собрался сделать сотую попытку, когда услышат в наушниках голос Диллинджера:
– «Сокол» слушает.
– Вы опоздали, – прошипел Холлис – И почему вы не отвечали на мои вызовы?
– Только сейчас вошли в зону. Мы находились вне пределов горизонтальной видимости. Наши сигналы не могли проникнуть сквозь стену льда.
– Вы на месте?
– Нет, – спокойно сообщил Диллинджер. – Мы попали в деликатную ситуацию, и потребуется время, чтобы ее исправить.
– Какую ситуацию вы называете деликатной?
– Цепь взрывчатых зарядов в ледяной трещине, тянущейся вдоль края ледника. Они полностью готовы ко взрыву по радиосигналу.
– Сколько времени уйдет на разминирование?
– Только на то, чтобы все их обнаружить, потребуется не меньше часа.
– У вас есть пять минут, – быстро сказал Холлис – Больше ждать нельзя, иначе мы здесь погибнем.
– Мы все погибнем, если ледяная стена рухнет на судно.
– Будем надеяться на внезапность и на то, что террористы не успеют взорвать заряды. Поторопитесь. Мои лодки могут быть обнаружены в любую минуту.
– Я уже вас вижу.
– Вы идете первыми, – приказал Холлис – Уже светает, и, чтобы попасть на судно, нам необходимо, чтобы кто-то отвлек внимание террористов.
– Встретимся на прогулочной палубе и выпьем по коктейлю, – сказал Диллинджер.
– Я оплачу счет, – ответил Холлис – Удачи!
Ибн-Тельмук их увидел.
Он стоял на старом пирсе, с которого раньше грузили руду. Рядом с ним находились Аммар, четверо заложников и двадцать террористов-египтян. Он смотрел в бинокль на фигуры в черном, выскакивающие на край ледника. Он видел, как они сбрасывают канаты, рассекают пластиковый покров и исчезают под ним.
Ибн-Тельмук опустил бинокль ниже и сфокусировал его на надувных лодках, подошедших к корпусу судна. Не веря своим глазам, он наблюдал, как они забрасывают на борт крюки и по канатам забираются на главную палубу.
– Кто они? – спросил стоявший рядом Аммар. Он тоже смотрел в бинокль.
– Точно сказать не могу, Сулейман Азиз. Похоже на какую-то элитную команду. Я не слышал ни одного выстрела. Их оружие, судя по всему, снабжено очень мощными глушителями. Насколько я могу судить, это далеко не дилетанты.
– Я тоже так думаю. Ни Язид, ни Топильцин не могли найти хороших профессионалов так быстро.
– Полагаю, это американский спецназ.
Аммар кивнул:
– Скорее всего, ты прав. Но как, ради аллаха, они смогли отыскать нас так быстро?
– Мы должны убраться отсюда, пока не прибыла их группа поддержки.
– Ты уже сообщил, чтобы за нами выслали поезд?
– Он вот-вот прибудет и отвезет нас на рудник.
– Что это? – спросил президент Де Лоренцо. – Что происходит?
Аммар отмахнулся от мексиканского президента. Его голос впервые дрогнул – террориста охватило дурное предчувствие.
– Мы исключительно вовремя покинули судно. Нападающие понятия не имеют о том, что мы находимся здесь.
– Через тридцать минут остров будет наводнен американскими военными, – спокойно проговорил сенатор Питт. – Вероятно, вам предложат сдаться.
Аммар резко обернулся и злобно уставился на сенатора:
– Не думаю, сенатор. Кстати, вы совершенно напрасно надеетесь, что сюда явится кавалерия и выручит вас. Но если она здесь и появится, спасать уже будет некого.
– Почему же вы не убили нас на судне? – храбро спросила Гала.
Губы Аммара скривились в отвратительной улыбке, и он не снизошел до ответа женщине. Вместо этого он кивнул Ибн-Тельмуку:
– Взрывай заряды!
– Какие заряды? – спросил сенатор. – О чем вы говорите?
– Мы говорим о тех зарядах, – любезно объяснил Аммар, – которые мы заложили в трещине за стеной ледника. Ибн-Тельмук, поторопись, пожалуйста.
Сохраняя абсолютное бесстрастие, тот достал из кармана куртки радиопередатчик и направил его в сторону ледника.
– Ради всего святого! – взмолился сенатор. – Не делайте этого!
Ибн-Тельмук вопросительно взглянул на Аммара.
– На судне сотни людей, – сказал президент Хасан, не в силах скрыть ужас, – у вас нет никаких причин их убивать!
– Я не должен ни перед кем оправдываться.
– За ваши зверства ответит Язид, – проговорила Гала, едва сдерживая ярость.
– Спасибо, что напомнили. – Аммар улыбнулся и слегка поклонился, в то время как на лице Галы отразилось удивление и непонимание. – Вы, сами того не подозревая, облегчили мне принятие решения. Хватить тянуть, действуй.
Не слушая протестов заложников, Ибн-Тельмук включил передатчик и нажал кнопку, приводящую в действие детонаторы.
56
Взрыв прозвучал как глухой, отдаленный удар грома. Ледник угрожающе затрещал. Но больше ничего не произошло. Ледяная масса осталась на месте, незыблемая, как и раньше.
Заряды должны были сдетонировать в восьми разных местах внутри трещины, но майор Диллинджер и его люди сумели найти и обезвредить все заряды, кроме одного.
Взрыв произошел как раз в тот момент, когда Питт и Танн осторожно приближались к двоим террористам, разжигавшим топку старенького паровоза, раньше таскавшего поезда с рудой. Террористы на мгновение прервали работу, прислушались, обменялись несколькими фразами по-арабски и снова вернулись к делу.
– Чем бы ни был вызван этот взрыв, – прошептал Ганн, – он не был неожиданным для этих парней. Они его явно ждали.
– Похоже, взрыв был небольшой силы, – так же тихо ответил Питт.
– Определенно одно: ледник не сдвинулся. Мы бы почувствовали.
Питт молча рассматривал маленький локомотив, к которому был прицеплен угольный тендер и пять вагонов. Такие часто использовали на плантациях, промышленных предприятиях и при разработке полезных ископаемых. Небольших размеров, но крепкий и очень надежный, с высокой трубой и круглыми окошками, он был похож на паровозик из мультфильма. Он мерно пыхтел и был готов тронуться в путь.
– Давай устроим машинисту и кочегару хорошие проводы, – едва слышно шепнул Питт. – Они хорошо поработали и заслужили это.
Ганн с сомнением взглянул на Питта, потом озадаченно потряс головой, пригнулся и побежал в конец состава. Мужчины разделились и начали приближаться к кабине машиниста с разных сторон. В кабине было очень светло – ее освещало пламя из открытой топки. Питт поднял руку, призывая Ганна подождать.
Араб, выполнявший функции машиниста, был занят. Он деловито поворачивал выключатели и следил за датчиками давления пара в системах. Второй лениво подбрасывал лопатой уголь в топку. Отправив очередную порцию в яростно гудящее пламя, он вытер пот с лица и с помощью лопаты захлопнул дверцу. Кабина погрузилась в полутьму.
Питт показал Ганну на машиниста. Ганн махнул рукой, показывая, что все понял, ухватился за поручни и запрыгнул в кабину.
Но Питт все же оказался в ней первым. Он спокойно подошел к кочегару и очень приветливо сказал:
– Хороший день, не правда ли?
Прежде чем совершенно сбитый с толку араб сообразил, что происходит, Питт спокойно взял у него из рук лопату и стукнул черенком по голове.
Машинист повернулся навстречу Ганну и получил сильный удар в челюсть увесистым глушителем, надетым на короткое дуло «кехлера-коха». Араб рухнул как подкошенный.
Пока Ганн стоял на стреме, чтобы не пропустить приближение врагов, Питт установил потерявших сознание террористов так, что они наполовину свешивались из боковых окон кабины. Потом он принялся с интересом изучать хитросплетение труб, рычагов, кнопок и переключателей.
– У тебя ничего не получится, – с большим сомнением заявил Ганн.
– Между прочим, – возмутился Питт, – я умею запускать и вести «Стенли Стимер».
– А что это такое?
– Очень старый автомобиль, один из первых, – ответил Питт. – Открой-ка топку, мне нужен свет, чтобы видеть показания датчиков.