— Может, это его брат? Вообще-то, не только инженер везет при себе деньги: тот, с чертой бородой, говорил о значительной сумме, которую он получил и должен поделить со своими товарищами-рафтерами.
— А где они находятся?
— Сейчас они сплавляют лес на реке Черного Медведя, о которой я первый раз слышу.
— Я знаю, она впадает в Арканзас ниже Тулоя. А сколько их?
— Около двадцати, все очень дельные парни, как он говорил. А тот веселый в кожаном рубище вообще таскает с собой массу самородков и тоже держит путь на Запад. Хотел бы я знать, зачем он взял с собой золото? Кто же носит его в глуши!
— А почему нет? На Западе у разных людей разные потребности. Там есть форты, забегаловки и торговые лавки, где можно истратить кучу золота и самородков, но эти люди действительно очень беспечны. А вот зачем инженер тянет за собой в горы маленькую девчонку — вообще понять не могу!
— Она его единственная дочь, а дитя очень любит отца и не хочет с ним расставаться. Они собираются остаться в горах надолго, инженер будет строить блокгаузы17, так что и жене и ребенку будет где жить.
— Блокгаузы? Он прямо так и сказал?
— Да.
— Для его семьи достаточно одной хижины, значит, они там будут не одни. Хотел бы я знать, что у них за цели?
— Бородач тоже спрашивал об этом, но Олд Файерхэнд ответил ему, что позже все прояснится.
— У них какая-то тайна. Может, речь идет о бонансе или о жиле, которую они хотят исследовать и втихаря заняться ее разработкой? Интересно, где находится это место…
— К сожалению, об этом они не обмолвились. Как я понял, они хотят взять с собой бородача и Тетку Дролла. Похоже, они с удовольствием общаются друг с другом: сняли соседние каюты.
— А какие, вы, случаем, не расслышали?
— Этого они не скрывали. Под первым номером живет инженер, каюту номер два занимает Олд Файерхэнд, номер три — Том, номер четыре — Тетка Дролл и в каюте номер пять расположился юный Фред.
— Кто он?
— Парень, который прибыл с Теткой.
— Это его сын?
— Нет, похоже.
— А как его фамилия я зачем он здесь?
— Об этом они не говорили.
— Каюты с первой по пятую расположены справа или слева? — уточнил Полковник.
— Если смотреть со стороны правого борта, стало быть — слева. Дочь инженера спит, конечно же, в дамской каюте… Хотя, что я тут разговорился, вам ведь это совсем не интересно.
— Да, действительно, мы ошиблись и нас совершенно не интересует, где лежат и спят эти люди. И чего хорошего в этих тесных каютах, в них задохнуться можно! То ли дело здесь, на палубе! Какой воздух!
— Well! Но пассажиры в каютах тоже могут подышать свежим воздухом, ибо окна легко выставляются и в жару вместо них вешают марлю. Хуже всех, однако, нам. Когда ночью нет работы, мы обычно спим там, внизу, — с этими словами черный указал на люк, который неподалеку вел под палубу, — и лишь в особых случаях, с позволения офицера, нам разрешают прилечь с пассажирами. Через узкий люк воздух вообще не доходит до нас, а из трюма так и несет гнилью.
— А ваша «спальня» ведет прямо в трюм? — спросил Полковник заинтересованно.
— Именно так. Туда вниз идет лестница,
— А нельзя закрыть этот ход?
— Нет, тогда вообще спать невозможно.
— Сочувствую вам, но хватит об этом. У нас в бутылке еще осталось бренди.
— Правда ваша, сэр, от этой болтовни горло пересохло, — оживился негр, уже достаточно подогретый спиртным. — Сейчас я пропущу еще стаканчик, а потом поищу тень, чтобы вздремнуть. Оставшиеся пять часов пройдут быстро, а там — снова к котлу. А как насчет моих долларов?
— Я сдержу слово, хотя платить и не за что. Я сам ошибся, поэтому вы здесь ни при чем. Вот три доллара, но больше не просите, ибо ваши услуги не принесли нам никакой пользы.
— Я больше и не прошу, сэр, — улыбнулся негр, вращая пьяными глазами. — За три доллара я достану столько бренди, что упьюсь насмерть. Если вам еще что-нибудь будет нужно, то обращайтесь ко мне и ни к кому другому! Можете на меня рассчитывать, сэр.
Осушив полный стакан и пошатываясь, негр отошел в сторону, а потом лег в тени большого тюка.
Трампы с любопытством поглядывали на своего предводителя. Всем было ясно, что Полковник что-то замыслил, но никто не мог сказать ничего определенного.
— Хотите объяснений? — спросил Бринкли с самодовольной ухмылкой. — Девять тысяч долларов в банкнотах наличными, не какие-нибудь там чеки или векселя, это же порядочная сумма! Деньги сами текут к нам в руки!
— Если бы они у нас были! — вырвалось у одного.
— Они уже у нас!
— Пока не вижу.
— Если я говорю, то это так.
— Но как же мы их получим? Как мы доберемся до этого ножа?
— Я принесу его.
— Из каюты?
— Да.
— Ты?
— Конечно. Такое важное дело я никому не доверю.
— А если попадешься?
— Исключено. Мой план готов, и он осуществится.
— Если так, то твой план мне по вкусу, но если инженер обнаружит пропажу, тут черт ногу сломит!
— Да, но мы будем уже далеко.
— И где же?
— Что за вопрос? На берегу, конечно.
— Вплавь? — спросил другой трамп.
— Нет, таких подвигов от вас я не жду. Я сам неплохо чувствую себя в воде, но ночью не рискнул бы пересечь эту широкую реку.
— Ты думаешь, нам удастся прихватить с парохода одну из лодок?
— Тоже нет, незаметно ее не возьмешь, так что на это надеяться не следует. Я лучше поберегусь от всяких неожиданностей.
— Тогда я не вижу способа выбраться на сушу до того, как обнаружат пропажу.
— Это говорит о том, что у тебя пустая башка. Зачем же я спрашивал о трюме?
— Откуда мне звать.
— Знать — не звать, но догадаться-то можно! Оглянись! Что стоит там у блока с якорным тросом?
— Кажется, ящик с инструментом.
— Наконец-то! Я уже заметил, что в нем лежат молотки, напильники, клещи и сверла, среди которых одно диаметром более полутора дюймов! А теперь соединяй две вещи: трюм и сверло?!
— Гром и молнии! Ты хочешь продырявить посудину? — вставил чей-то сиплый голос.
— Конечно!
— Чтобы мы все пошли ко дну!
— Во дурак! Об этом и речи быть не может. Я лишь хочу, чтобы капитан приказал пристать к берегу.
— Ах так! А это возможно?
— А почему нет? Если судно дает течь, значит, есть пробоина, а если есть пробоина, нужно срочно плыть к берегу и там заниматься починкой.
— А если пробоину заметят слишком поздно?
— Все равно ничего страшного. Когда пробоина маленькая, пароход тонет медленно, а тем временем снаружи вода поднимается до уровня ватерлинии и выше, за чем должен следить офицер или рулевой, если они не слепые. Как только поднимется паника, инженер вряд ли вспомнит о ноже, а когда потом обнаружит потерю, то может помахать нам ручкой.
— А если он все же заподозрит что-нибудь раньше, а капитан подведет пароход к берегу, но не позволит никому высадиться? Надо все обдумать.
— Все равно никто ничего не найдет. Мы привяжем нож к шнурку или веревке, а другой конец закрепим на внешней стороне борта. Кто сможет его обнаружить? Лишь ясновидящий!
— Это, конечно, неплохая мысль, но что будет потом, когда мы покинем пароход? Мы же хотели на нем проплыть гораздо дальше.
— Уж с девятью тысячами можно что-нибудь придумать! Если мы поделим деньги, то на каждого придется по четыреста долларов. Впрочем, нам не нужно будет слишком долго скитаться — найдем какую-нибудь ферму или индейскую деревню, где возьмем коней, не спрашивая у хозяев.
Бродяги переглянулись — если все будет так, как говорит Полковник — стоит попробовать!
— А потом куда? — уточнил кто-то.
— Сначала отправимся на реку Черного Медведя.
— К рафтерам, что ли, о которых болтал ниггер?
— Да. Их лагерь легко будет отыскать, и там есть чем поживиться. Естественно, мы не покажемся на глаза, а подождем чернобородого, заодно почистим и его карманы. Если там все удастся, нам хватит снаряжения для дальней поездки.
17
Блокгауз — оборонительное сооружение из бетона, дерева и других материалов, приспособленное для ведения кругового пулеметного и артиллерийского огня.