Между тем, Джек Воробей весь пребывал в поднятом настроении. В самом деле, с чего бы ему грустить? Любимый корабль на плаву, деньги, вырученные с продажи побрякушек из новоорлеанского клада, ещё не закончились, на днях с захваченного корабля забрали довольно неплохой товар, хитрый авантюрист находится в приятной компании, два рыжих чёрта где-то гуляют. Что может быть плохого в таком прекрасном дне? Если только одна противная, приставучая обезьяна, которую хозяин «заботливо» оставил присматривать за ним, но эта проблема вполне разрешима, ведь в доме Элизабет Тёрнер как нельзя кстати нашёлся мешочек с орехами, которые всегда можно полить отваром перечной мяты, пустырника и шишек хмеля (всё, как учила подруга Сюзанны). Капуцин наелся до отвала, и завалился спать. Правда, такой расклад не понравился хозяйке дома.
- Джек, что ты наделал? – строго спросила Элизабет, обнаружив результат аферы Воробья.
- Вот только не говори, будто переживаешь за это гадкое существо. – парировал тот – И вообще, не пойман – не вор. Если хозяин зверя начнёт задавать вопросы, скажешь, что не имеешь понятия, как это случилось. Не твоя тварь, поэтому ответственности за неё ты не несёшь.
- Я спрашиваю, куда ты все орехи дел? – не отступала Суон – Чем теперь курицу начинять?
- А, ты про орехи! – Джек мгновенно изменился в лице и притворился самой невинностью – Я думаю, хлеб и яблоки могли бы послужить неплохой альтернативой. Я говорил, что на тех турецких баржах обнаружили столько ванили и имбиря, что можно целый остров насыпать? Так вот, имбирем можно напичкать гуся, засыпать начинку мукой, облить его виноградным соком и будет божественно! Серьёзно, на Мальте так делают.
- Но мы не на Мальте.
- Да, да, конечно, хозяйка здесь вы.
Птах, без сомнения, продолжил бы болтать без умолку, но Элизабет решила, что слишком уж долго он ничего не делает. Она вручила ему кипу салфеток, и отправила на веранду.
- Серьёзно, Лиззи, почему бы тебе не поставить парочку экспериментов? – Воробей вошёл в кураж – Рыбой к столу я тебя обеспечил, крабов тебе привёз, лимоны, оливки, цукаты. А если сгорит что-нибудь – не беда, всегда можно переделать. Будь я Уильямом, я бы обязательно сбежал с «Летучего Голландца» на такой обед!
- Джек, ты бесконечно мил. – посмеиваясь, ответила Элизабет. Она точно знала, кто именно добыл все эти деликатесы для праздничного стола, но не стала расстраивать друга – Но главные действующие лица нашего праздника могут неправильно тебя понять.
- Ой, где бы они вообще были без меня? – фыркнул Джек – Наш дорогой папаша совсем голову потерял, боится, что я опою его драгоценного бесёнка. Кстати, насчёт того, чтобы кого-то опоить… - Воробей посерьезнел, ибо речь зашла о главном компоненте праздничного обеда. По крайней мере, главного в его понимании.
- Джек, много пить не будем! – миссис Тёрнер – была настроена решительно – Даже не уговаривай!
- Что ты, цыпа, как я могу тебя уговаривать? Тем более, когда пить ещё нечего.
Последние слова были произнесены с плохо скрываемой досадой. Джек отправил Гиббса в город за выпивкой почти четыре часа назад. За это время можно было дважды съездить туда и дважды вернуться обратно. Джеку не хотелось думать ничего плохого, но встретить старпома он счёл своим долгом.
Воробей застал Гиббса везущим в крытой кибитке бесценный груз.
- Я даже не стану спрашивать о причинах опоздания. – не то строго, не то саркастично произнёс Птах.
- Джек, ты будешь весьма доволен результатом. – гордо сообщил Джошами – Я еле уговорил Паркера продать мне всю партию. Он, конечно, сопротивлялся и боялся сбыть сразу всё, не верил мне, но всё же я одержал верх.
- Сколько ж ты взял? – полюбопытствовал капитан, внимательно оглядев повозку.
- Все шестнадцать!
- Шестнадцать?
Воробей одёрнул занавеску и взглянул на скрываемый ею груз. Он не знал, как правильно отреагировать на открывшееся зрелище. Один на другом стояли несколько ящиков, плотно прижимавшихся друг к другу. Джек потыкал в них пальцем, обдумывая каждое своё последующее слово.
- Я просил шестнадцать бутылок. – шокированно выдохнул он – А тут, по всей видимости шестнадцать ящиков. Элизабет придёт в бешенство.
- Зато с якоря сниматься через два дня. – нашёл выход Гиббс, когда понял, до какой степени переборщил – Глядишь, а у нас запас имеется.
- Верно. – заметил Джек – Осталось только переправить всё это добро на «Жемчужину». Только по-тихому, пока кое-кто не перевёл его на топливо – Птах хитро заулыбался – С собой возьмём десяток бутылок для отвода глаз.
Едва он успел промолвить эту фразу, как из-за поворота выскочила вороная кобыла, подняв облако пыли. По задорному смеху скакавшей на ней пары, Воробей угадал, кто только что вихрем пронёсся перед ними. Откашлявшись и выругавшись про себя, весёлый пират лишь посмотрел вслед заклятому другу.
«Если ты получаешь удовольствие от того, что издеваешься надо мной, то будь любезен, не приучай к этому девчонку!»
- Я так редко вижу его столь счастливым. – сказал Гиббс едва ли не с восхищением.
- Я тоже… Видел бы его пореже. – добавил Джек без капли энтузиазма – А лучше всего – никогда.
На веранде дома Элизабет Тёрнер уже стоял пышно накрытый стол. Львиную долю угощений составляло всё то, что добыли капитаны «Чёрной Жемчужины», вернее, добыл один, и с помпой преподнёс другой. Праздник обещал быть вполне тёплым, и обойтись без происшествий… Или нет? Барбосса и его дочь встретили Джека Воробья не очень-то радушно. Обезьянка Джек восседал на плече хозяина, и пронзительно закричал, увидев своего тёзку, и указал на него лапкой. Тот непонимающе развёл руками.
- Что? – спросил он – В чём на этот раз я провинился перед мистером и мисс Барбосса? За что меня стоит предать справедливому суду?
- Не перед нами. – ответил Гектор, оставаясь невозмутимым – Перед Джеком.
- Да, Джек, зачем ты обижал Джека? – добавила Сюзанна.
- Я? Обижал этого гадёныша? – парировал Воробей – Мерзкая мартышка клевещет на меня!
- Животные не умеют врать! – настаивала на своём рыжая. Она подошла ближе к птахе – Так что ты сделал?
- Сюзи, детка, ты такая забавная. – поспешил выкрутиться Джек, призвав на помощь всё своё обаяние – Безусловно, животинка пришлась тебе по душе, вот ты и заботишься о ней изо всех сил. Меня это умиляет. Уверен, когда придёт время, ты станешь образцовой мамочкой. Твоя собственная, несомненно, гордилась бы сейчас тобой.
Воробей принялся было трепать Сюзанну за щеку, как получил от неё мощную пощёчину. Выпад был таким неожиданным, что хитрый авантюрист едва удержался на ногах.
- Я этого не заслужил. – обиженно произнёс он.
Гиббс лишь пожал плечами, не зная, что ответить, Элизабет захихикала, капуцин заверещал, словно ругал своего обидчика, а его хозяин вместе с дочерью изобразили довольные улыбки. Что касается Джека, он нахмурился, высказывая таким образом, что этот инцидент ему до крайности неприятен, но тут же состроил невинные глазки.
- Ладно, не начинайте ругаться. – добродушно промолвила Элизабет – Давайте лучше приступим к обеду.
- Да, давно пора! – согласился с ней Джек – У меня как раз припасена одна прелюбопытнейшая история. Знавал я одного пирата, у него на чёрном флаге золотой кальмар изображён, одного глаза нет, и прозвище у него Ястребиный Клюв… или Орлиный Коготь… Неважно. Вот, однажды, увёл я у него честно выигранную мной карту прямо из дублета, вот прямо из кармана. Пока он спал.
- Ладно, Джек, мы тебя поняли! – прервал его Гектор.
Воробей не внял его совету и продолжил свою безумную повесть. Двое рыжих смирились с тяжкой долей стать невольными слушателями. Но ради нескольких минут времяпрепровождения в компании друг друга, можно и потерпеть рассказ Воробья, так похожий на сумасшедшую байку.
А в каюте на «Чёрной Жемчужине» уже красовался дивный портрет капитана Барбоссы, на котором он был изображён в образе морского царя. И тонкая подпись ютилась в углу: «Сюзанна Рушье - Барбосса»…