— Пусть начнется сакр! Пусть Двадцать войдут!
Над громадным песчаным кругом воцарилась тишина. Трубы смолкли. Бесшумно распахнулась дверь, и колонна; мужчин в доспехах появилась на арене. Жалкое зрелище, решил Блейд, разглядывая обезображенные, уродливые фигуры. Одни были приземистыми, ростом не больше пяти футов, другие — долговязыми и тощими. Узкогрудые, с выпирающими животами, огромными ступнями… Пародия на мужчин! Да, Хончо выбрал удачный момент для переворота. Тарн вырождался, сила и отвага умерли, мужская линия пресеклась…
Опять заиграла музыка. Колонна в парном строю двинулась вокруг арены. Сверкающие доспехи, высокие шлемы, мечи и щиты придавали этим людям иллюзорную мужественность. Проходя мимо трона, они поднимали свои короткие клинки, напомнив Блейду идущих в бой римских гладиаторов.
Двадцать мужчин выстроились перед тронами. Плотная толпа женщин загудела, зажужжала, охваченная волнением и любопытством. Взгляд королевы по-прежнему не выражал ничего. Холодная и равнодушная, она застыла в своем кресле как мраморное изваяние. Исма подняла руки и снова хлопнула в ладоши.
На пятачке свободного пространства меж тронами владычиц начал материализоваться старик. Высокий, сухой, с зелеными глазами и бесстрастным неподвижным лицом. Ньютер! Старый, как вечность! Таких Блейд еще не встречал. Седые волосы, изрезанная морщинами кожа… Сколько хроносов даровали ему боги Тарна?
Старик поклонился, полы богатого одеяния взметнулись. В ответ Исма слегка кивнула головой; королева осталась недвижной. Звонкий голос жрицы прозвучал над ареной:
— Приветствую тебя, Сута, властитель ньютеров. Ты знаешь свои обязанности. Приступай!
Сута опять поклонился, затем, обежав взглядом шеренгу мужчин, медленно шагнул к ней. Сгорбившись, волоча ноги, он шел мимо двойного ряда опереточных воинов, и презрительная улыбка блуждала по его изъеденному временем лицу. Блейд посмотрел на владычиц Тарна. Астар сидела с тем же отсутствующим взглядом, полузакрыв глаза, не обращая внимания на происходящее. Но Исма наклонилась вперед — словно нетерпеливый зритель, ожидающий, что театральный занавес вот-вот взлетит под потолок.
Сута выбрал самого крупного и сильного на вид мужчину и вывел его из строя. Избранник снял доспехи и вместе с оружием сложил у своих ног. Теперь он был совершенно нагим, и Блейд с удивлением и жалостью смотрел на его тщедушное тело. Сута принялся расставлять остальных — одного туда, другого сюда, словно шахматные фигурки на доске. Один за другим мужчины разоблачались, как только старый ньютер указывал им места.
Блейд наблюдал за женщинами. Смех и перешептывания прекратились, но какой-то прерывистый звук нарушал тишину. Прислушавшись, разведчик понял — то было дыхание сотен женщин. Тяжелое, возбужденное дыхание пульсировало под куполом. Они не шевелились, но каждая напряглась, как натянутая тетина. Блейд ощущал исходящий от них запах — не аромат благовоний или здорового женского тела, а жаркий мускусный запах предвкушения.
Он знал, что должно произойти. Это сакральное действо, несмотря на несколько комический оттенок, было важным событием для женщин. И, с иронией подумал Блейд, могло фатально закончиться для мужчин. Он сомневался, что эти жалкие развалины были способны пережить то испытание, которое им предстояло.
Старый ньютер закончил расставлять пешки на воображаемой шахматной доске и поклонился владычицам. Глаза Астар были по-прежнему устремлены в бесконечность. Исма подняла руку. Шелест торопливо срываемых одежд наполнил арену, к Блейд, ослепленный, на миг прикрыл глаза. Затем рука жрицы резко опустилась, и начался штурм.
То, что видел Блейд, напоминало ему сцену в одном из лондонских универмагов во время дешевой распродажи. Правда, с одной существенной поправкой: толпа, хлынувшая к вожделенному товару, на этот раз состояла из обнаженных женщин. Звериный оскал обезображивал их прекрасные лица, груди и бедра тряслись, сплетенные в борьбе тела утратили величие древнегреческих статуи. Они превратились и дикую орду, в стаю волчиц, стремившихся захватить добычу. Мужчины, покорно стоявшие рядом со своим снаряжением были смяты и повергнуты наземь потоком розово-смуглой плоти, бушевавшим, словно океанский прибой. Стоны, крики и визг наполняли воздух, из длинных царапин, оставленных ногтями, потекла первая кровь.
Ошеломленный Блейд понял, что не в силах уследить за всеми перипетиями битвы и сосредоточил внимание в центре арены. Тут сражение завершилось довольно быстро. Высокая рыжеволосая красавица с сильным гибким телом оседлала повергнутого мужчину, успешно отбиваясь от соперниц. Ее преимущество было бесспорным и после нескольких раундов остальные претендентки отступили. С таким же результатом заканчивались схватки в прочих местах арены: побеждала сильнейшая.
Громоподобный рев трубы прервал сумятицу. Разочарованные женщины отхлынули к стенам и стали одеваться; двадцать счастливых победительниц бросились на свои жертвы. Те не сопротивлялись. Пассивные и покорные, как автоматы, они лежали на розовом песке, почти не реагируя на стоны и вскрики раскачивающихся над ними женщин. Желание и страсть не играли в них — даже в том примитивном животном смысле, как это понимали в Тарне. Блейд зажмурился, не в силах глядеть на поругание мужского рода.