— Зайку бросила хозяйка,
У неё есть новый зайка,
Старый зайка стал плохой,
Получил под зад ногой.
Боцман делал вид, что жутко сердится. Со стороны смотрелось это очень забавно, но тяжёлые мысли всё же одолевали Тобика:
— Я опять школу прогулял. Матери одно расстройство и двойка по поведению, — сказал он вслух. Рыжик остановился и неожиданно серьёзно ответил:
— Знаешь, по поведению будут пятёрки у Хрякиной и всех остальных, которые меня убить хотели…
— Да, ты, конечно, прав… — Тобик на минутку задумался, — не так важна та оценка, какую ставят по незнанию другие, как та, что ставит своя совесть.
— Моя рыженькая беличья совесть ставит мне на сегодня твёрдую пятёрку! — Рыжик подпрыгнул и помчался дальше. Он уже не расслышал, как Тобик тихо пробормотал:
— А моя человечья всё равно ставит мне двойку. Но вроде ещё не поздно исправить, — Тобик глянул на часы в телефоне, — да, самое время, мама только проснулась.
И всё же отважиться нажать на кнопку было очень трудно. Мама не поймёт, он опять причинил ей боль, и как объяснить, чтобы поняла, Тобик не знал. Отвратительное чувство. Он был готов на любое наказание, лишь бы мама не расстраивалась и поняла его. А звонить было нужно, время не ждёт, дома его уже могли хватиться. Тобик закусил губу, выдохнул и нажал. Мама в ту же секунду ответила:
— Тобик, сынок, ты где, ты почему не в постели?
— Со мной всё хорошо, мам, ты не волнуйся, я… мне пораньше нужно было на улицу выйти, я будить вас не стал…
— Как ты мог уйти ночью из дома? Зачем ты это сделал? — голос мамы становился стальным и резким, — где ты есть?
— Я тут, недалеко… Мы с другом договорились сделать одно дело, в общем, надо было срочно помочь ещё одному… короче… того осла в зоопарке убить хотели, я его увёл оттуда и мы сейчас на речке! — наконец выпалил Тобик.
— Какой друг, какой осёл, какая речка? Ты с ума сошёл? Сейчас же возвращайся домой и бегом в школу!
— Уже не успею. Я ещё не решил, что делать дальше… Прости меня пожалуйста, мам! Так надо было. Я доброе дело сделал, я попозже всё объясню, главное, ты не переживай, со мной всё хорошо. Я позвоню, я вернусь, скоро! Я люблю тебя, мам! Прости!
Тобик выключил телефон. Легче не стало. Мысли роились в голове и не могли выстроиться в порядок. Вдруг Тобик увидел прямо перед собой на берегу маленькую забавную птичку — трясогузку. Птичка совсем не боялась его. Лёгкими семенящими шажками подошла она вплотную, пискнула, помотала хвостиком вверх-вниз, вверх-вниз, а потом повернула головкой и явно показала на тропинку, что убегала вдоль речушки за холмы вдаль, в сторону от большой дороги.
— Ры-ыжи-ик! — громко позвал Тобик, — хорош там беситься, посмотри-ка сюда!
Рыжик подбежал, сел рядом и тоже уставился на трясогузку. Она не испугалась и не улетела, а продолжала красоваться перед друзьями. У неё беленькая грудка с широким чёрным галстучком, блестящие глазки, белые щёчки, чёрная шапочка и длинный хвостик: вверх-вниз, вверх- вниз…
— Если я правильно усвоил твою науку общения без слов с животным миром, то мне кажется, она зовёт нас куда-то.
— Точно так, — согласился Рыжик, — помниться, тебя привела ко мне на помощь птичка-синичка… Может, опять неспроста это…
— Я тоже об этом подумал. Ну что, идём?
— Я-то что… А ты не пожалел, что пошел тогда за синичкой? Кто её знает, куда ещё эта заведёт…
— Ни разочку не пожалел, дружище! Вперёд! Я свою дорогу выбрал. Ты со мной?
— Всегда и везде!
— Ну а Боцману и деваться больше некуда! Запрягаем, и в путь!
И покатила расписная тележка по тропинке малой в дальнюю даль, за птичкой трясогузкой следом. Вёрст ещё через пять Тобик глубоко осознал мудрую принципиальность старого осла и покража тележки, в которую он с удовольствием сел, уже не казалась ему таким уж тяжким преступлением.
Яркое майское утро расстилалось свежим ароматом трав, щебетало, пело, цвело и радовалось. Кучевые облака на безмятежно-голубом небе плыли свободно и спокойно. И эта дорожка, и нарядная даль впереди, и изумрудная мурава под ногами после пережитых тревог казались новыми и счастливыми. Впереди порхала путеводная птичка-трясогузка. Дорога неизвестно куда почему-то радовала. Так бывает в детстве. И в сказке…