– Джура сказала, на меня напал змеерод, – сказал Мика, всячески пытаясь показать Илаю, что он может не только не отставать от него, но и сносно поддерживать беседу. – Но я никак не возьму в толк почему… – продолжил Мика. – Я ведь ничего такого не делал…
– А может, делал, да не знал, – ответил Илай. – Кто знает, вдруг ты прошёл прямо рядом с гнездом, полным яиц.
– Яиц? – переспросил Мика, вытирая пот со лба.
Он вспомнил, как Джура спросила: «Ты собиратель яиц?»
– Яиц. Яиц змеев, – покачал головой Илай. – Змеероды не любят, когда змееловы находят гнёзда змеев, и они сделают всё что угодно, лишь бы защитить их.
Он продолжал шагать вперёд. Тишина, звенящая и притупляющая разум Мики, снова накрыла их колпаком.
– Я однажды видел змеерода, – сказал Мика. – Там, на равнинах.
– Очень сомневаюсь.
– Клянусь, Илай. Это была женщина в кожаном костюме с капюшоном, скрывавшим её лицо; а ещё она держала копьё: она тыкала им в змея и заставляла подчиниться; а ещё эта жуткая удавка с цепью…
– Мика, та, кого ты видел, точно не змеерод, – пренебрежительно бросил Илай. – Просто женщина с равнин, игравшая роль ради заработка.
– Но змей у неё был вполне настоящий, – запротестовал Мика, пытаясь продолжить разговор, который явно не клеился. – Он был огромный. Почти в два раза крупнее взрослого вола. У него были чешуйчатые крылья, и он дышал огнём…
– И был на последнем издыхании, рискну предположить.
Мика замолчал, вспомнив кровоточащие язвы на теле хрипящего змея, его гноящиеся глаза. И как закатились эти глаза, когда зверь рухнул на передние лапы.
Илай ухмыльнулся.
– Змеи – существа из высоких земель. На равнинах они болеют и умирают, точно так же как лошади и волы не выживают здесь, в горах. Заметь, никого это не останавливает: змееловы идут и идут сюда в поисках наживы. Как ни крути, несчастные существа на равнине не живут дольше одного-двух сезонов.
Некоторое время они шли молча. Лес редел, овраг заканчивался. Мика понял: как только они выберутся наверх, пути их разойдутся.
Я одиночка. Слова Илая прозвучали у него в голове.
– Илай, – сказал Мика. – Как вы познакомились с Джурой?
Илай резко остановился и встал как вкопанный, глядя прямо перед собой. Мика сглотнул. Может, он затронул непозволительную тему?.. И тут Илай заговорил:
– Парень, ты совершенно не обязан платить мне за компанию разговорами. Это ясно?
– Я… Думаю, да, сэр.
– Называй меня Илаем.
– Илай, – Мика опять сглотнул; едкий сок листьев царапал горло.
Скалолаз снова устремился вперёд, его взгляд был прикован к какой-то точке вдали. Мика следовал за ним, держась на полшага позади.
Похоже, надвигалась буря. Чёрные тучи в ослепительно-серебряном обрамлении бурлили и вспенивались над дальним краем ущелья. Холодный ветер трепал листья и поднимал пыль с дороги.
– Мы с Джурой давно знаем друг друга, – сказал Илай, не глядя на Мику. – И наша история не из тех, которые легко рассказать, особенно с учётом того, как мало мы с тобой знакомы.
Он задумчиво смотрел на вершину утёса, а затем повернулся к Мике.
– Но она научила меня с уважением относиться к змеям всех мастей, пользоваться всем, что они могут дать, но никогда не забирать это силой. Я хорошо усвоил её урок.
– Вы научите меня? – проговорил Мика, перед глазами у которого всё плыло, а рот был набит пережёванными листьями; ответа не последовало.
Последний отрезок пути Илай прошёл не оглядываясь, поднимая ботинками клубы пыли. Он выбрался наверх, остановился, положил руки на пояс и стал осматриваться.
Мика остановился чуть позади. Его подташнивало, голова кружилась. Он пошатнулся и рухнул на колени, а когда поднял глаза, встретился с серьёзным взглядом Илая.
– По одному листу, Джура же тебя предупреждала.
Мика резко вдохнул. Конечно, предупреждала – а он взял и сунул в рот с десяток сразу. Он выплюнул зелёный ком из жёваных листьев.
– Всё обойдётся?
Илай пожал плечами.
– Жить будешь, – сказал он. – И, бьюсь об заклад, спать сегодня будешь как убитый. – Тут на его загорелом лице появилось вопросительное выражение. – Куда ты вообще собирался направиться, парень?
Мика сглотнул. Ну, вот и всё. Скалолаз, который любил странствовать один, намеревался последовать своей привычке. Мика окинул взглядом далёкий горизонт, поднял руку, сделал неопределённое движение, и его вытянутая рука указала на зубчатую линию далёких скал.
– Я думал, туда, – сказал он, придав голосу максимально возможную степень уверенности.
Илай был так добр к нему. Он спас ему жизнь. Но больше Мика не мог рассчитывать на его доброту.