Он отвернулся, согнулся пополам, и его вывернуло; Мику рвало до тех пор, пока не свело живот и не перехватило дыхание. Наконец он выпрямился, вытер рот и протёр глаза.
Фракия вышла из темноты и теперь стояла рядом с ним. Спереди её костюм был испачкан в крови. Девушка пристально наблюдала за каждым движением скалолаза. Мика обернулся к нему.
Илай очень нежно обхватил обеими руками голову женщины-змеерода и повернул её. На шее зияла глубокая рана. Буро-чёрная кровь запеклась и пропитала её пепельные волосы. Глаза были распахнуты и всё ещё смотрели с вызовом. Рот тоже был открыт: между раздвинутыми губами чернела пустая дыра. Язык был вырезан.
– Почему… Почему они это сделали? – простонал Мика.
– Потому что она отказалась говорить с ними, – ответил Илай упавшим голосом. – Обычное дело для змееловов – так поступают со змееродами, которые им не отвечают.
Мика стоял, не в силах справиться с дрожью. Опустошённый, он опустился на колени; на глаза навернулись слёзы.
Илай протянул руку к мёртвой женщине. Он очень осторожно, с нежностью провёл большим и указательным пальцами по её лицу и прикрыл ей веки. Рука спустилась ниже, ко рту, и он закрыл его. Затем наклонился и поцеловал её в губы.
– Покойся с миром, Джура, – тихо прошептал он, отстраняясь.
Он поднялся на ноги, не отводя глаз от лица Джуры. Затем скалолаз обернулся и взглянул сначала на Фракию, потом на Мику. Лицо его было таким мрачным и суровым, что казалось, будто бледно-голубые глаза Илая смотрят сквозь прорези деревянной маски.
Мика услышал тихое шипение. Фракия стояла, то сжимая, то разжимая кулаки.
– Их было пятеро, – произнёс Илай ровным и бесстрастным голосом. – Этих пятерых змееловов я ожидал найти мёртвыми у крапчатой скалы, – он вздохнул. – Скорее всего, они заметили, что в эту зелёную гавань кто-то заходил – возможно, прошли по нашим следам, – Илай окинул взглядом снадобья и травы, раскиданные по полу. – Не могли поверить своему счастью – обнаружить такое место… Джура наверняка почувствовала их приближение. Но она ни за что бы не убежала, не оставила бы Азру, больного и беззащитного…
Мика взглянул на Фракию. Она медленно кивала. Её лицо снова стало спокойным, рот приоткрыт, глаза широко распахнуты. Она была так красива.
– Судя по всему – по крови и волосам у неё под ногтями – она яростно отбивалась, – сказал Илай. – Под конец, видимо, на неё навалились все пятеро. Сначала её удерживали только женщины, но не смогли с ней совладать. Она вырвалась и, похоже, ранила как минимум одну из них. Тогда подтянулись остальные. Я знаю Джуру: она держалась до последнего, не проронив ни слова, в надежде отвлечь их внимание и не пустить в дальнюю часть пещеры. – Он умолк. – И в конце концов они перерезали ей горло.
– Они заплатят, – мрачно сказала Фракия. – За белозмея. За змеерода. За змеёныша, которого украли. Я буду охотиться на них. Я заставлю их заплатить за всё.
Илай кивнул; выражение его лица не менялось.
– Да, – сказал он низким и ровным голосом, таким холодным, какого Мика никогда не слышал. – И я помогу тебе в этой охоте.
Глава тридцать шестая
Было жарко и тесно. Змеёныш широко распахнул глаза, но ничего не видел. Сердце бешено колотилось у него в груди.
Вокруг была только гнетущая тьма, в которой всё качалось и подпрыгивало. Густая, удушающая тьма. В ней воняло смертью. Казалось, ей не было конца.
Змеёныш отчаянно моргал, стараясь отогнать тьму. Но не мог: вокруг царила всё та же мутная ночь. Как будто его вернули в яйцо, из которого он так мучительно выбирался.
Он поднатужился, чтобы расправить крылья, и напряг лапы. Нужно было выбраться. Вылупиться ещё раз. Задняя лапа высвободилась, и когти царапнули мягкую стену, которая прогибалась, но не поддавалась. Он бы дохнул огнём, если бы мог, но его ноздри были зажаты, а челюсти не открывались.
Что-то больно ударило его по плечу.
Змеёныш замер.
Темнота вокруг него снова закачалась.
Змеёныш тяжело опустился на твёрдую каменную поверхность; он согнул задние лапы и издал приглушённый тревожный крик. Над головой что-то зашуршало и заскрипело, и внезапно на него хлынул ослепительный свет.
Он зажмурился. Что-то холодное опустилось ему на голову и затянулось вокруг шеи. Он неуверенно заморгал, а затем посмотрел вверх.
Над ним склонилась сухопарая фигура с крючковатым носом. Тёмные волосы падали мужчине на плечи, лицо обрамляла густая борода. Один глаз скрывала грязная повязка; блеснул второй глаз, глубоко посаженный и с толстым веком; мужчина открывал рот и издавал низкие гортанные звуки. Женщина, стоявшая рядом, кивнула. На её щеке были видны незажившие царапины. Она тихонько засопела, снимая с плеч рюкзак. Порывшись в нём, она достала свёрток и развернула его: внутри оказались длинные коричневые полоски.