Глава сорок восьмая
Асиль ещё с высоты приметил оголённый склон: из горячих отверстий, от которых его поверхность рябила, сочился дым, мешавший снегу лечь ровным слоем. Белозмей спикировал вниз, приземлился, раскидал хвостом обломки камней и принялся лихорадочно разрывать рыхлую поверхность. Он откопал коричневатых извивавшихся личинок стрекоз: их оказалось даже больше, чем ему было нужно.
Он насаживал их себе на когти, по две, по три на каждый, пока на когтях передних лап не закончилось место для угощения. Он поджал лапы и, быстро и мощно работая крыльями, поднялся в воздух.
Снегопад ослаб. Асиль пролетал над гребнем зубчатых вершин; вдалеке уже показался зловонный кроваво-алый мясницкий кар. Чуть в стороне виднелось Чистое озеро: его воды походили на огромный бирюзовый камень в оправе из чистейшего белого снега.
Всего три дня прошло с тех пор, как он вернулся к своему змеероду после спаривания. Истомлённый и израненный, он долетел до крапчатой скалы, обнаружил, что Фракии там нет, и сразу же отправился на поиски. Он искал её по запаху, но повсюду обнаруживал лишь смерть. Смерть в пещере за водопадом, смерть в лагере на высоком плато… А когда он наконец нашёл Фракию там, у перевала, она шла с двумя змееловами, и от неё разило их въедливым запахом смерти.
В ней произошла ещё какая-то перемена; но радость воссоединения была так велика, что Асиль и думать забыл об этом. Однако теперь он не мог отогнать от себя эти мысли. Особенно после мясницкого кара.
Она прямо-таки жаждала этой кровавой расправы над змееловами. Он чувствовал её неуёмную ненависть и принял её. Змееловы сами навлекли на себя кару своим хищничеством и бесчинствами в пустоши. Асилю не понравилась эта бойня, но раз она помогла остановить продвижение двушкурых, то кровопролитие того стоило, разве нет? В этом и состоит суть родства. Змей и его змеерод сражаются как один, вдвоём они сильнее, чем поодиночке, – и всё же кровожадность Фракии удивила даже его.
Потом, как рассчитывал Асиль, они отправились бы в своё зимнее укрытие, и их родство было бы столь же крепким, как и раньше. Но что-то в ней изменилось; где-то очень глубоко, куда его немигающий жёлтый глаз заглянуть не мог…
Он сложил крылья за спиной и стал снижаться, не спуская глаз с Чистого озера. Он нашёл её там же, где и оставил, – на песчаном берегу бурлящего горячего источника. Она лежала на боку, свернувшись калачиком в облаке тёплого тумана, укрытая одеялом.
Но она была не одна.
Он лежал, прижавшись к ней всем телом, его голова покоилась в изгибе её шеи. Это был змеелов, мальчишка, которого он увидел на перевале, когда вернулся. Оба были раздеты, от обоих разило запахом змееловов. Его одежда валялась у края бассейна, а рядом на плоском сером камне была аккуратно расстелена её душекожа. Отмытая от следов бойни в мясницком каре, кожа стала такой же чистой, блестящей, как в тот день, когда её сбросил Асиль.
Белозмей приземлился на выступ скалы, выгнул шею и расправил крылья над двумя спящими. Они даже не пошевелились под его неотрывным взглядом.
Он спрашивал себя, глядя на неё сверху вниз: она тоже услышала зов? Её так же неодолимо влекло к мальчишке, как его – к Айлзе? Она тоже побывала в этих объятиях, неистовых, невероятных, крепких и диких?..
Стоя там, возле горячего источника, Асиль наконец понял.
Да, она пришла на зов, перед которым не могла устоять. Он знал это, но всё же содрогнулся от огорчения, боли утраты и чувства, что его предали. Он поднял передние лапы и растопырил когти, будто собираясь напасть…
Но затем он тихо и осторожно снял жирных личинок стрекоз и сложил на сером камне возле душекожи.
Асиль отвернулся. Он расправил крылья, поднялся в воздух и тихо улетел, оставляя юношу и девушку соединёнными в одно целое в их таких странных, непостижимых для него объятиях.
Глава сорок девятая
– Покупатели или продавцы?
Голос, тихий и вкрадчивый, наполнил тёмную пещеру. Лея взглянула на Соломона; он медленно обернулся. Гравий на полу шелестел под его подошвами.
– Покупатели или продавцы?
Голос стал настойчивее, но акустика пещеры не позволяла понять, откуда он доносился. Лея заметила, как Соломон сжал рукоять своего ножа. И зачем только они оставили арбалеты у входа в туннель…
– У нас есть кое-что на продажу, – сказал Соломон; его голос эхом разнёсся под сводами пещеры.
– И что же это?
Теперь голос звучал у них за спиной.
Лея нащупала руку Соломона и крепко сжала её; его жёсткое, но тёплое пожатие успокаивало.
– Покажите ваш товар, – прошипел голос с жадностью.