Фракия стояла не шевелясь. Она не спускала глаз с горизонта, и Мика видел, сколько в этом взгляде тоски.
– Теперь о ней позаботится Аза, по законам родства, – сказала она. – Найдёт сосну метусалу и сделает родокопьё. Определит границы местности, которую они будут охранять, – на расстоянии не больше одного дня пути от места, где они поселятся, – в пещере или на вершине скалы – точно так же, как когда-то Асиль со мной… – её голос дрогнул. – Вместе они будут защищать весь змеерод от двушкурых.
Мика вздрогнул, услышав незнакомое слово. Двушкурые. Она имела в виду людей. Змееловов.
И его…
– Точно так же, как вы с Асилем, – сказал Мика; в груди у него всё сжалось.
– Эта жизнь для меня закончена, – сказала Фракия и отвернулась.
Глава пятьдесят шестая
– До зимнего укрытия идти ещё день, не больше, – сказал Илай. – До снежных бурь мы точно успеем, – добавил он с едва заметной улыбкой. – Не будь я Илай Винтер.
Ветер свистел и завывал. Все трое сбились возле небольшого костра, который развёл скалолаз. Но даже у огня было зябко.
– Наступает настоящая зима, время прятаться в тепле, – продолжал Илай. – Время подумать, подвести итоги прошедшего года…
Мика взглянул на Фракию. Она в ответ посмотрела на него и улыбнулась. Ему вдруг показалось, что он никогда не видел её такой красивой, как сейчас, в мерцающем свете огня.
Правда, её душекожа, когда-то такая белая и гладкая, немного поизносилась. Она не только была забрызгана кровью из пещеры, но и сама по себе вытерлась и приобрела сероватый оттенок. Теперь она казалась менее облегающей, чем раньше. Волосы девушки потеряли жемчужный блеск. Их не пощадил ветер, они всё время путались и распадались по её плечам. Но зато лицо её смягчилось, глаза больше не были колючими, губы как будто стали полнее, а мраморная бледность щёк сменилась розоватым румянцем.
Илай завернулся в одеяло и улёгся спать. Фракия дрожала. Мика порылся в рюкзаке, достал плотную кожаную куртку и предложил девушке.
Фракия поморщилась от запаха змеелова, который исходил от куртки, но всё же взяла её и набросила на плечи. Она снова улыбнулась, глядя на Мику с нежностью. И он с робкой надеждой подумал, что у них с этой странной девушкой-змееродом всё же может быть общее будущее.
Он придвинулся к ней ближе, заключил в объятия и крепко прижал к себе. Они вместе улеглись возле костра, согрелись и провалились в сон.
Глава пятьдесят седьмая
– Редмирта очень рисковала, покупая змеёныша, – прошипела мать угрей; скрипучий голос шампуром пронзил тишину. – Хотя кто из нас не пошёл бы на такой риск, чтобы завладеть великим белозмеем?
Недобрыми жёлтыми глазами она рассматривала другого кельда в тускло освещённой пещере. Над её полными плечами болтались два безлапых щелезмея; их тонкие языки свисали, будто пробуя воздух на вкус. Синий Слейк, отравитель, поднял похожую на клешню руку и повернул своё обезображенное лицо к свету оплавленной свечи. Она стояла в элегантном подсвечнике из перевёрнутого черепа, укреплённого на треноге из бедренных костей.
– Она прекрасно разделывала туши, – прохрипел он через отверстие, где раньше был его нос. – А её рагу из человечинки было просто превосходным…
– Быть может, – сказал Резак Дэниел, и от каждого его слова бутылки с ликёром, привязанные к пальто, тихо позвякивали. – Но Редмирта была невнимательна. Она должна была знать, что за змеёнышем обязательно придёт змеерод. Змееловы, конечно, хитры и изворотливы, но змеероды опасны.
Самогонщик почесал облезлую, как крысиный хвост, голову длинными заострёнными ногтями. Четыре раба неуверенно глядели на него осоловелыми от выпитого глазами.
– Оттого-то змеёныш и был настоящей наградой, – из-за спины матери угрей раздался бархатный голос фигуры в чёрном капюшоне; остальные кельды почтительно склонили головы. – Нам бы он пришёлся очень кстати. Наша дорогая покойница Редмирта прекрасно это понимала…
Мать угрей закивала, отчего её жирный тройной подбородок задрожал.
– Теперь мы должны отомстить за её смерть, – продолжала фигура в чёрном капюшоне. – И нам нужен тот, кто призывает зиму.
– Он здесь, – сказала мать угрей, и щелезмеи зашипели, извиваясь возле её широкой шеи.
Из темноты выступила огромная фигура, одетая в пальто из плотной кожи озёрного змея. Лицо скрывала костяная маска.
– У тебя есть их запах? – низким слащавым голосом спросила фигура в чёрном капюшоне.
Тот, кто призывает зиму, кивнул; в глазницах маски блеснули тёмные глаза.