Попасть впросак.
«Просак» — механическое устройство для плетения канатов. Канаты свиваются из отдельных нитей особым, хитрым способом, чтобы после не расплелись. Устройство для их плетения представляет собой сложный механизм из отдельных планок, блоков, рычагов, расчалок, направляющих… Если какой-нибудь из блоков заедало — приходилось лезть в эту паутину. Выбраться обратно, ничего не сломав — задача наисложнейшая. Отсюда: «попасть впросак» — оказаться в сложнейшей ситуации, из которой нет выхода.
Во времена Павла I гвардейский офицер, Сергей Никифорович Марин (28.01.1776 — 21.02.1813) сочинил сатирические стихи на тему:
Сильно обиделся офицер на то, что Его Императорское Величество службы требует.
Тараканы (бабочки) в голове.
В средние века верили, что тараканы (в России) или моль (в Западной Европе) способна залезть в голову через ухо и выгрызть мозг.
В те времена уже знали, что человек думает мозгами. О неадекватном или просто слегка чудаковатом человеке, посмеиваясь, говорили, что у него тараканы (бабочки моли) мозг съели — должна же у чудаковатости быть какая-то причина.
И, разумеется, считалось, что раз забравшись в голову, тараканы или бабочки моли уже не смогут выбраться обратно.
На самом деле забраться в ухо тараканы могут. Но что-то там съесть, тем более, ввести человека в ту или иную степень умопомешательства физически неспособны.
Гол, как сокол.
На самом деле соколы — живущие охотой хищные птицы голыми не бывают. В период линьки они обильно теряют перья, обновляя их чуть ли не полностью, но перья им всё же нужны — чтобы летать и охотиться. Ручной охотничий сокол срывается с перчатки сразу, стоит охотнику снять клобучок, распутав перед этим путцы на ногавках.
Царь Алексей Михайлович, отец Петра Великого, обожал соколиную охоту. В Москве и поныне существует район «Сокольники», возникший на месте слободы, где некогда жили соколятники, искавшие и выращивавшие для царя птенцов (соколы в неволе не размножаются), а в пищу птицам — голубей.
Однако в старо-русском языке «сокол» — не только хищная птица, но и деревянная или металлическая труба. Пестик в ступке, бревно под опорами тарана. Такое бревно в рабочем положении и в самом деле будет голым — без какого-либо чехла или покрытия.
Часть четвёртая
Россия, которую мы потеряли
Без царя в голове.
У молодого Петра I была возлюбленная — Анна-Маргерита Монс (26.01.1672 — 15.08.1714). Прижизненных портретов не сохранилось, но рассказывают, что была эта Анна-Маргерита писаной красавицей. Молодой Пётр так её любил, что по возвращении из Великого Посольства в 1698 году отправил законную супругу, Евдокию Лопухину (09.08.1672 — 07.09.1731), а сам открыто зажил со «свет-Аннушкой» одним домом. И даже собрался на ней жениться.
Пётр не знал (о таких вещах мужья узнают последними) что у него есть счастливый соперник — саксонский посланник Франц Кёнигсек. Если Петра «свет-Аннушка» лишь терпела (терпеть Петра Великого, с его непредсказуемостью и пьянками — та ещё задача), то Кёнигсека искренне любила. Писала ему пылкие письма, подарила медальон со своим портретом и прядью волос…
11 апреля 1704 года в отвоёванном у шведов Шлиссельбурге не то во время очередной пьянки в честь окончания ремонта яхты, не то просто осматривая укрепления в нетрезвом виде, Кёнигсек упал в Неву и утонул. Пётр I приказал немедленно изъять все имеющиеся при саксонском посланнике бумаги. Время военное, Саксония — союзник России в войне со Швецией, дипломатическая переписка может содержать военную тайну… Вот только помимо военной тайны в ней содержалась и тайна любовная.
В Москве у Петра со «свет-Аннушкой» состоялся серьёзный разговор. Отрицать факт измены глупо — все улики у Петра на руках. Поэтому «свет-Аннушка» принялась слёзно рыдать, объясняя, что это была минутная слабость, ничего не значащая случайность, помрачнение рассудка. А на самом деле: «…Пьетья, люблью только тьебья…». Пётр послушал-послушал, да и сказал: «Чтобы любить царя, нужно иметь царя в голове…».