Выбрать главу

Коль скоро вспомнили об идеях «пластинчатого заряда» Шардина, нет ничего удивительного, что в фокусе внимания оказалась и его «мина на обочине», пылившаяся на полках вплоть до семидесятых годов XX века. В 1980 г. французы получили изделие под названием MICAH {Mine, Anti-Char, Action Horizontal, или противотанковая мина горизонтального действия), представлявшее собой цилиндрическую мину на станке в виде треноги и с пластиной Шардина на «рабочем конце». Как утверждалось в то время, мина позволяла поразить 70-мм бронирование с расстояния 40 м, хотя многие думали, что тут налицо некое галльское лукавство и в действительности MICAH, вероятно, обладала способностью пробить вдвое более толстый лист брони. Выстрел осуществлялся дистанционно с помощью электрического сигнала, или же взрыватель подсоединялся к электронному датчику обнаружения объекта, опознававшему танк и автоматически производившему детонацию в нужное время.

Идея «мины на обочине» вызывала интерес у военных нескольких стран, однако подобные изделия оказывались по большей части в тени «авторитета» ручных гранатометов и ПУ реактивных снарядов. Как уже говорилось, целый ряд подобных изделий (британский LAW 80, французский «Апила», немецкий «панцерфауст» 3) позволял устанавливать их на станок с тремя сошками и подсоединять к ним самые разнообразные сенсорные устройства. Затем их размещали на пути возможного продвижения танков и оставляли там. Когда датчики находили танк, они измеряли скорость и маршрут следования объекта, дожидались самого подходящего момента и запускали реактивный снаряд. Существовала опция, позволявшая запрограммировать сенсор так, чтобы он пропустил одну-две машины и сработал только при появлении третьей, дав возможность спокойно проследовать легкой бронетехнике разведки и поразив боевой танк. Последняя французская версия делалась многозарядной и гарантировала применение одной и той же установки до пяти раз подряд, если же она находилась там, где возможность перезарядки отсутствовала, с помощью «бортового компьютера» можно было задать программу на самоуничтожение после выпуска снаряда.

Обратной стороной медали служит, конечно же, проблема дезактивации таких мин и расчистки пути для танков. «Танковые молотилки», или противоминные заградители, отошли от дел, несмотря на свою эффективность, поскольку поднимали огромные клубы пыли, так что нередко и водитель, и командир лишались способности разглядеть происходящее впереди. В пустыне на помощь приходил компас, однако в условиях отсутствия больших ровных пространств в Европе от такого подспорья бывало мало толка. Изобретатели продолжали экспериментировать с плугами и катками: их испытывали, принимали на вооружение, снимали с вооружения, брали взамен новые образцы - и так бесконечно. Не находилось ни одного по-настоящему удовлетворительного.

Миноискатели и теперь еще применяются, хотя производители мин практически полностью отказались от металла в своих изделиях. Так, у новой французской противотанковой мины вообще отсутствует контейнер - она представляет собой комбинацию взрывчатого вещества и стекловолокна, что позволяет заряду сохранять форму и выдерживать воздействия сил природы без риска снижения его качества. Исследованы сверхзвуковые и микроволновые радары, которые тоже готовы найти применение в минах.

Вместо выискивания каждой отдельной мины можно попробовать призвать на помощь некую «третью силу» и детонировать сразу несколько. Подобный принцип действия лежал в основе «банголорских торпед». Банголорская торпеда есть не что иное, как набитая взрывчаткой труба с зашитыми и запечатанными концами. Можно скрепить между собой несколько таких торпед и получить длинную кишку, в первоначальном варианте рассматриваемую как средство, которое можно подсунуть под заграждения из колючей проволоки, затем взорвать и таким образом проделать в них проход. Какой-то невоспетый гений сообразил, что если торпеда может разорвать проволоку над ней, то точно так же она способна действовать и в противоположном направлении и вызывать детонацию мин на участке своего пролегания. Идею опробовали, и не без известного успеха.

Вслед за банголорской торпедой в британской армии появилась «Змея» - брезентовый шланг, дальний конец которого перебрасывался через минное поле маленьким реактивным снарядом. После того как шланг опускался на землю, в него закачивали нитроглицерин, по наполнении насос отключали, отсоединяли и устанавливали дистанционный взрыватель, с помощью которого производился взрыв. Взрывная волна вызывала детонацию мин на ширину 3 м по всей длине шланга, кроме того, после применения оставался заметный след, четко обозначавший безопасную зону. Единственное неудобство состояло в том, что было -по меньшей мере - не очень-то безопасно сидеть и закачивать в шланг нитроглицерин посреди поля боя.

В итоге появилась модернизированная версия - «Гадюка». Она состояла из набитого пластиковой взрывчаткой шланга длиной несколько сотен метров с мощным реактивным снарядом с одного конца. Все устройство хранилось в бронированном прицепе, который мог тянуть на буксире головной танк в колонне. Если показывался неприятель, трейлер отцеплялся и танк получал свободу действий. Если же на пути попадалось минное поле, командир танка разворачивал прицеп в нужном направлении и производил развертывание с помощью реактивного снаряда, который летел, в общем-то, по прямой и ложился в нескольких сотнях метров от танка. Когда снаряд долетал до цели, срабатывал взрыватель замедленного действия, в результате заряд в кишке детонировал, очищая от мин определенную полосу. Если длины ее хватало до конца поля, головной танк устремлялся по дорожке вперед, а остальные следовали за ним, если же нет, тогда подключался второй танк с прицепом с «Гадюкой», доезжал до конца «просеки» и вторым реактивным снарядом укладывал новую кишку, прочищая дальнейший путь. Недостаток системы заключался в том, что с помощью нее удавалось проложить только одноколейный путь, так что танкам приходилось следовать гуськом друг за другом по единственной дорожке. Предпочтительнее было прокладывать две или даже три «просеки», хотя и в этом случае бронетехника шла по ним строгими колоннами - просто подарок для прислуги противотанковых пушек или расчетов ПУ ракет и реактивных снарядов, которые часто прикрывали минное поле. Оптимальным решением стала бы полная очистка местности - полное устранение заграждения, наиболее верным способом осуществить это стало бы применение «воздушно-горючего взрывчатого вещества» (FAE - fuel/air explosive). FAE представляет собой некую воспламеняющуюся субстанцию, которая распыляется в атмосфере и под действием кислорода превращается во взрывчатку. При детонации образуется действующий во всех направлениях импульс давления, который слабее обычной взрывной волны, однако способен вызвать концентрированный толчок и активировать взрыватели мин нажимного действия. Бомба FAE из угольной пыли прошла испытание еще во Вторую мировую войну. Мелкая угольная пыль, распыленная в верной пропорции внутри дома, в результате взрыва разносила здание на части. Весь фокус в том, конечно, чтобы распылить вещество равномерно и в должном соотношении. В теории бомба FAE, сброшенная на минное поле и воспламененная там, должна создать достаточное для детонации мин давление на значительном радиусе. Однако, насколько известно автору, никто пока еще не сумел решить проблему распыления, выдерживания определенной пропорции и воспламенения так, чтобы в результате поднять в воздух минное поле.

Применение ловушек, можно сказать, почти вышло из обихода. Единственный случай широкомасштабной постановки ловушек после 1945 г. отмечался на границе между существовавшими тогда двумя немецкими государствами - между Восточной и Западной Германией, - где они служили частью печально известной «стены». Пояс глубоких и широких противотанковых рвов входил в систему обороны - хитроумные минные поля должны были защитить мирный быт граждан стран Варшавского договора перед лицом коварных происков капиталистов.