Выбрать главу

Зачем людям Арктика?

Один из грустных парадоксов технического прогресса состоит в том, что человек, научившийся творить чудеса в буквальном смысле этого слова, постепенно утрачивает способность удивляться. Мы уже довольно спокойно относимся к тому, что в космос запущен очередной искусственный спутник Земли, что ученые получили химический элемент, которого нет в природе, или осуществили еще одну пересадку сердца. И все-таки… В тот памятный день 17 августа 1977 года ликующий голос диктора, возвестивший, что именно 17 августа в 4 часа 00 минут московского времени атомный ледокол «Арктика» достиг географической точки — Северный полюс, заставил учащенно биться миллионы сердец. Каждый из нас тогда особенно остро почувствовал, что эра чудес еще не кончилась, что человек — это поистине всемогущий мудрец, если он смог пробиться сквозь арктические льды и впервые за всю историю мореплавания вывести надводный корабль в самую северную точку планеты.

Где и когда начался этот беспримерный рейс? Согласно официальным документам — в Мурманске 9 августа 1977 года. Однако есть все основания передвинуть точку отсчета на много веков назад, когда человек на примитивном челне вышел в полярное море и впервые встретил на своем пути безжизненные ледовые поля.

Что его потянуло туда — одно лишь любопытство, стремление расширить горизонт своих познаний? Нет, конечно. В Карелии, Беломорье, на берегах Лены археологи обнаружили наскальные рисунки, на которых повторяется один и тот же сюжет: долбленая лодка с людьми, гарпуны с каменными наконечниками пронзают спину огромного морского зверя, по-видимому кита. Охотники преследуют раненое животное. Вот, оказывается, чем занимались древнейшие обитатели берегов северных морей…

Можно себе только представить, каких трудов стоило, имея примитивные орудия труда и простейшие материалы, строить достаточно прочные и мореходные суда — такие, чтобы можно было на них выходить на опасный промысел. Но другого выхода у северных жителей не было: постройка таких суденышек давала единственный шанс убить морского гиганта и выжить в суровых условиях Севера.

Не вступили ли мы на путь натяжек, выстраивая эту историческую цепочку? Что может быть общего у могучего стального атомохода и первобытного челна, на котором наши далекие предки выходили когда-то в студеные моря на промысел трески, тюленей и китов? А мне думается, что само это сомнение неправомерно: атомоход венчает ныне развитие технических средств хозяйственного, а потом и научного освоения Севера. Первыми судами арктического плавания были челны промысловиков — рыбаков и охотников, многие географические открытия позже были сделаны именно на промысловых судах.

Так, первым судном, которому удалось пройти Северным морским путем, была промысловая шхуна «Вега»; на зверобойной шхуне «Геркулес» отправилась к берегам Шпицбергена знаменитая экспедиция В. А. Русанова; на парусно-паровой китобойной яхте «Заря» вышла в Ледовитый океан экспедиция Э. В. Толля; свою дерзкую попытку достичь Северного полюса славный сын русского народа Г. Я. Седов предпринял на рыболовной шхуне «Святой Мученик Фока»; на поиски затерянных русских экспедиций В. А. Русанова и Г. Л. Брусилова друг и сподвижник Ф. Нансена О. Свердруп направился на зверобойном барке «Эклипс»; выдающееся путешествие, увенчавшееся открытием Северо-Западного прохода, Руал Амундсен совершил на сельдяной шхуне «Йоа». Уже сравнительно недавно, в 30-е годы нашего столетия, бывшее зверобойное судно «Александр Сибиряков» под командованием знаменитого капитана В. И. Воронина впервые прошло Северным морским путем за одну навигацию…

И этих примеров, по-моему, достаточно, чтобы эволюция технических средств освоения Севера приобрела материализованный, если можно так сказать, вид.

Опыт постройки промысловых судов — рыболовных и зверобойных — был широко использован при создании легендарного «Фрама» и первого в мире ледокола «Ермак». Разрабатывая проект «Фрама», Нансен учел опыт строительства старинных поморских кочей, а адмирал С. О. Макаров, прежде чем спроектировать свой замечательный ледокол, много беседовал с поморами, изучал конструкцию их судов и даже выходил на китовый промысел.

Трудно как-то отрешиться и вот от какой мысли: древние мореплаватели европейского юга и юго-востока тоже, вероятно, пытались добраться до студеных северных морей — у них для этого могли быть и свои выгоды, и свои интересы, поскольку, как мы знаем из истории, цивилизация здесь рано достигла высокой степени развития. Так, до нас дошли сведения о неком греке Пифее из Массалии (ныне Марсель), жившем в IV веке до нашей эры. Будто бы он в 325 году на двух 50-весельных судах вышел со своими спутниками из Средиземного моря через Гибралтарский пролив в Атлантический океан, и, следуя вдоль европейских берегов, направился на север. Судя по всему, Пифей принадлежал уже к той категории людей, для которых тяга к дальним странствиям была органичной чертой характера; такие люди пускаются в рискованные путешествия не ради одной лишь корысти… Впрочем, Пифею очень хотелось поживиться оловом и серебром, чего, по слухам, было много на Оловянных островах (по-современному — в Англии). Но, оказывается, кроме того, он мечтал «проследить чудо великое — явление поднятия полюса и наклон земли к северу соответственно изменению горизонта, а вместе с этим исследовать протяжение нашей земли и доступность ее для людей». Поистине хочется поклониться этому отважному человеку, его стремлению познать мир!