Он не мог понять, чем ему не нравятся ее откровенные наряды. Возможно, в прошлой жизни он был скромником.
А может, он оставался таким и сейчас. Он печально улыбнулся своим мыслям. «Как я могу винить себя прежнего? Тот человек мертв. Он бы не позволил втянуть себя в политические интриги».
Арена была заполнена, и, что бывало крайне редко, присутствовали все боги. Опаздывал только Любящий Ненастье, но он не отличался пунктуальностью.
«Важные события неизбежны, – подумал Гимн. – Они подготавливались годами. Почему я должен быть в центре всего этого?»
Его сон прошлой ночью был таким странным. Наконец-то ему не снилась война. Только луна. И несколько странных извилистых проходов. Похожих на... тоннели.
Многие боги с уважением кивали, когда он проходил мимо их навесов, хотя, надо признать, некоторые смотрели на него угрюмо, а несколько просто проигнорировали.
«Странная система правления, – подумал он. – Бессмертные, которым всего один или два десятка лет и которые никогда не видели мира за пределами Двора. А люди все равно нам доверяют».
«Люди нам доверяют».
– Гимн, думаю, мы должны поделиться друг с другом командными фразами, – сказала Аврора. – Так у каждого будут все сорок, просто на всякий случай.
Он ничего не ответил.
Она отвернулась от него, глядя на людей в пестрых одеждах, заполнивших скамейки и сидения.
– Ну надо же! – воскликнула Аврора. – Какая толпа. И среди них так мало проявляют ко мне внимание. Довольно невоспитанно с их стороны, что скажешь?
Гимн пожал плечами.
– А, вот в чем дело, – заметила она. – Видимо, они просто... как бы выразиться? Оглушены, ослеплены и ошеломлены?
Гимн Света слегка улыбнулся, припоминая их беседу несколько месяцев назад. День, когда все началось. Аврора посмотрела на него с тоской в глазах.
– И правда, – ответил Гимн. – А может, они на самом деле игнорируют тебя. Чтобы сделать тебе комплимент.
Аврора улыбнулась:
– И как же, скажи на милость, можно сделать комплимент, игнорируя меня?
– Это заставляет тебя негодовать, – заметил Гимн. – А мы знаем, что в гневе ты выглядишь лучше всего.
– Значит, тебе нравится, как я выгляжу?
– Что-то в этом есть. К несчастью, я не могу сделать тебе комплимент, как другие, игнорируя тебя. Понимаешь, только истинное, искреннее игнорирование может стать комплиментом. А я на самом деле беспомощен и неспособен тебя игнорировать. Прошу прощения.
– Вижу, – ответила Аврора. – Польщена. Наверное. Кроме того, у тебя хорошо получается игнорировать некоторые вещи. Свою божественность. Общепринятые хорошие манеры. Мои женские хитрости.
– Ты не очень-то хитра, моя дорогая. Хитрый человек – тот, кто в сражении достает тщательно спрятанный маленький кинжал. А ты больше похожа на человека, который сокрушает противника валуном. Так или иначе, у меня другой способ обращаться с тобой, тот, который ты найдешь довольно лестным.
– Почему-то я нахожу его сомнительным.
– Тебе нужно больше верить в меня. – Он сделал рукой учтивый жест. – Вообще-то я бог. В своей божественной мудрости я понял, что единственный способ сделать настоящий комплимент такой, как ты, – Аврора Соблазна – это быть гораздо привлекательнее, умнее и интереснее тебя.
Она фыркнула:
– Ну, тогда я скорее буду оскорблена твоим присутствием.
– Туше! – признал Гимн.
– А ты не объяснишь, почему считаешь соревнование со мной самой искренней формой комплимента?
– Конечно. Моя дорогая, ты когда-нибудь слышала от меня провокационное нелепое утверждение без такого же нелепого доказательства?
– Конечно нет, – согласилась она. – Ты ничто без своей исчерпывающей самодовольной надуманной логики.
– Я исключителен в этом отношении.
– Несомненно.
– В любом случае, – сказал Гимн, поднимая палец, – будучи гораздо более ошеломляющим, чем ты, я призвал людей игнорировать тебя и обращать внимание на меня. Что, в свою очередь, побуждает тебя проявлять твое обычное очарование – путем небольшой вспышки гнева и повышенной обольстительности, – чтобы вернуть внимание к себе. И это, как я объяснил, делает тебя особенно великолепной. Следовательно, единственный способ увериться в том, что ты получаешь заслуженное внимание, – отвлечь его от тебя. Это на самом деле довольно трудно. Надеюсь, ты оценишь все, что я проделал для того, чтобы быть таким замечательным.
– Уверяю тебя, я очень ценю, – сказала она. – На самом деле ценю так сильно, что хочу дать тебе передышку. Можешь пока отступить. Я сама понесу тяжкое бремя самой замечательной богини.