Ирина приставила пистолет к своему виску, посмотрела на фотокарточку в последний раз и нажала на спусковой крючок.
8
Дмитрий принял гильзу из рук Стрельникова и присмотрелся настолько внимательно, насколько был способен. Форма, именуемая оружейными людьми бутылочной, прямоугольная канавка фланца, небольшой калибр и полное отсутствие хотя бы одной циферки, хотя бы одного символа. Белкин убрал гильзу от лица и моргнул несколько раз, смачивая напряженные глаза – у него не оставалось ни малейших сомнений в том, что в квартире Осипенко он нашел такую же гильзу.
Дмитрий вновь подошел к трупу и всмотрелся в раны Родионова. В его разуме начала рисоваться новая картина – первый выстрел мог быть в голову, но маломощная пуля не убила Родионова, поэтому убийце пришлось стрелять второй раз…
– Товарищи следователи, ну что, будем опрашивать соседей или завтра уже?
Варламов, по-видимому, провел свою воспитательную беседу, и теперь вернулся в квартиру Родионова. Дмитрий неприязненно поморщился – старший милиционер его отвлек. Стрельников поспешно ответил:
– Никакого «завтра»! Верните вашего человека к этой двери, а сами следуйте за мной. Митя, вызывайте Пиотровского. Где здесь ближайший телефонный аппарат?
Последний вопрос был обращен к изрядно поскучневшему Варламову. Очевидно, старшему милиционеру не улыбалось проводить сегодняшний вечер в опросах местных жильцов.
Через пять минут Белкин выбрался из подъезда на сумрачную улицу и направился к выходу со двора. Хитровка продолжала жить своей жизнью, разумеется, не заметив потери одного из своих несчастных пассажиров. Раздавалась женская брань и пьяная песня, донесся из-за крыш громкий звук разбившегося стекла, всполошивший стайку воробьев. Дмитрий отчего-то остановился, увидев, как они вспорхнули в небо, и не мог отвести от маленьких птиц взгляд в течение целой минуты.
Ближайший телефонный аппарат вполне ожидаемо находился в местном отделении милиции. Белкин не был уверен, что Пиотровский в этот час все еще был на месте, но дежурный с Петровки обнадежил Дмитрия, сказав, что криминалист еще не уходил.
Исполнив поручение, Белкин поспешил вернуться к Стрельникову, однако ошибся в потемках поворотом и оказался не в том дворе. Поплутав по запущенным, грязным переулкам и так и не встретив никого, кроме одного единственного пьяницы, устроившегося на ночь на одной из скамеек, Дмитрий вышел, наконец, к нужному дому.
Виктора Павловича Белкин нашел в комнате, соседней с комнатой Родионова. Здесь было так же бедно, но хотя бы чисто. Стрельников уже некоторое время общался с побитым жизнью маленьким человеком, одетым в костюм, который когда-то был вполне пристойным, но теперь представлял собой одни лишь бесчисленные заплатки. Очевидно, это и был нашедший тело Рубанов – приятель погибшего. Дмитрий, вспомнив брошенную между делом фразу Варламова о том, что Рубанов тоже порой привлекал к себе внимание милиции, не смог соотнести ее с человеком, в котором проглядывали то здесь, то там хорошие манеры и воспитание.
– …А не появился ли в компании товарища Родионова какой-нибудь новый знакомец в последнее время? Может быть, кто-то преследовал его?
– Про то знать не могу, товарищ следователь, мы с Петей… с убитым всегда вдвоем сидели. Так-то у него дружки были, конечно, но это не компания – так, водочная братия. Петя на самом деле человек-то некомпанейский был. Все больше один. Даже выпивал один обычно – меня звал, когда говорить с самим собой надоедало.
– А что, имел такую привычку?
– Еще как, товарищ следователь! Иногда целыми дням «бу-бу-бу» из-за стены. Поначалу, как его подселили, я раздражался сильно, а потом привык. Ну и во время посиделок тоже частенько, как выключался он. То взгляд в одну точку уставит, то вдруг, наоборот, встанет, забегает, руками махать начнет. И все говорит-говорит-говорит…
Рубанов замолчал, а потом бросил взгляд на Варламова, имевшего скучающий вид, и обратился к нему:
– Ты уж не серчай, Семен Архипыч, но Петины «безобразия», за которые ты его давил, все чаще вот такими вот разговорами с собой и были. И не трогал он никого, только шумел иногда.
– Да ты уж на жалость то не жми, Рубанов! И буянил Родионов, и окна бил, и к женщинам приставал.
– Да я и не жму, Семен Архипыч, все понимаю – работа у тебя такая.
Виктор Павлович поспешил вернуться к более осмысленному ходу разговора:
– Он все время так себя вел, Савелий Владимирович?