- Отвечайте! - приказал страшный старик. - Вот ты отвечай, - его полускрюченный указательный палец правой руки нацелился на Эдвальда.
- Сэр, разрешите все рассказать вам по порядку, - ответил он ему, и вкратце поведал все события, произошедшие с нами с момента появления в вампирском замке.
Эдвальд в своем рассказе дошел до того места, как кастелян Борс препроводил нас в фамильный склеп, и на этом месте существо во фраке его прервало:
- Все ясно, можешь дальше не продолжать.
С этими словами он повернулся к нам спиной, забрался на постамент и опять уселся на краешек гроба. Теперь его движения вновь стали движениями глубокого старика, которому трудно поднимать ноги и руки.
Без сомнения, этот старикан, кем бы он ни был, представлял собой не очень приятное существо. Однако, было в нем что-то грустное, печальное, что-то вызывающее сострадание и сопереживание, если, конечно, эти слова уместны по отношению к твари в обветшалом, облепленном паутиной фраке.
Мы продолжали прижиматься к двери, как будто бы она могла вдруг просто так открыться в самый опасный для нас момент, и дать нам долгожданное спасение. Никто и ничто нам в той ситуации помочь не могло. С одной стороны - стая кровожадных вампиров во главе со страшной Королевой, а с другой - старик, живущий в гробу.
Между тем, обитатель склепа по-прежнему сидел на краю гроба и о чем-то размышлял. Да, именно размышлял, думал, обдумывал. Об этом красноречиво говорила вся его поза. Он не шевелился, смотрел задумчиво в пол, не отводя взгляда, положил обе ладони на трость. Подбородок же старика лежал на его ладонях.
- Сэр, разрешите спросить вас, как вы сюда попали? - поинтересовался Эдвальд.
Старик наконец-то поднял голову, вернее то, что когда-то можно было считать головой человека, ведь мы видели какую-то безжизненную маску:
- Кто? Я?
Он грустно усмехнулся:
- Когда-то меня знали во всем королевстве Кэймис. Я - Мэронс, граф Фромирон. Старший брат Авроры.
Да, дорогие мои читатели, в том холодном подземелье мы встретились с родным братом графини.
- А вы тоже вампир? - неожиданно для самого себя спросил я.
- Ну конечно вампир! - почти обиделся старикан. - Я старший брат графини, и именно я привел ее к Вечности. Она же оказалась неблагодарной стервой!
Это известие повергло нас всех в очередной шок. Никто не предполагал, что у графини-вампира есть брат, и уж тем более никто не ожидал его встретить в подземной усыпальнице. Но так уж получилось. Насколько графиня была привлекательной даже в своем вампирском обличье, настолько ее братец выглядел отталкивающе.
- Вы хотите нас убить?
- Убить? Вас? О, нет, не беспокойтесь! Ваша кровь мне не нужна. Что толку мне от крови трех человек и одного гнома? Она мне не поможет.
- Сэр граф, - осмелел я, - а почему вы живете здесь в подземелье, а не в замке? Ведь вы старший брат графини и имеете, кажется, полное право на, так сказать, "родовое гнездо".
Старик-вампир молчал, и я подумал, что он ничего нам не скажет, но через некоторое время он все-таки заговорил:
- Да, юноша, я имею больше прав на замок, чем моя сестра, но мне приходится существовать в этом подземелье. Почему? Потому, что она меня сюда заточила при помощи могущественного заклятия, не знаю какой уж ценой она смогла его получить. Вот уже четыреста лет я вынужден лежать в гробу, лишенный власти, свежей крови и возможности создавать новых Детей Ночи. Но нужно признаться, гроб вполне удобный.
Голос вампира оставался старческим, скрипучим, однако он приобрел какую-то объемность:
- Я родился в семье вампиров, которая владела замком Фромирон и прилегающими землями, пятьсот лет назад. В те времена люди не придавали такого значения вампирам, как потом. Тогда людей волновали свои собственные заботы, как, впрочем, и вампиров. Только через много лет люди вдруг вспомнили о существовании Детей Ночи и начали их безжалостно истреблять. Многие из нас ответили им взаимностью.
В этом противостоянии наших с сестрой родителей убили. Ко мне по наследству перешел графский титул, замок и земли. Что же касается Авроры, моей сестры, то она стала мстить людям за смерть родителей. А в одну прекрасную безлунную ночь она со своими приверженцами подняла восстание в моем замке. Меня схватили и заперли в нашем фамильном склепе, из которого я не могу выйти вот уже четыреста лет подряд. Моя сестра ограничила мое жизненное пространство вот этими четырьмя стенами при помощи заклятия, которое она вычитала в старинной книге.
На этом рассказ вампира закончился. Он поднял голову и посмотрел на нас. Что он ожидал увидеть на наших лицах? Сочувствие? Зря. Никто из нас не испытывал сочувствия к нежити.
- Это очень грустная история, граф, - прервал молчание Эдвальд. - Мы возмущены бесчестным поступок вашей сестры. Она заслуживает самого сурового наказания.
- Вы так думаете? - оживился вампир.
- Да, конечно. Благородные люди и... вампиры не должны так поступать, - уверенно заявил бывший владыка Кэймиса. И тут же добавил:
- Особенно нельзя так поступать со своими близкими родственниками.
Мэронс, все еще сидя на краю своего гроба, согласно покивал головой.
- Что вы нам посоветуете, граф? Вы нам поможете?
- Нет, я вам помочь не могу, - лишил старик нас всех надежд. - Но совет дать могу. Готовьтесь к смерти. Если за четыреста лет моя сестрица не сильно изменилась, то легкой смерть для вас не будет...
Не нужно было обладать какими-либо паранормальными способностями, чтобы согласиться с прогнозом старого представителя вампирского рода. Горькая правда заключалась в том, что нас уже ничто спасти не могло.
Древний вампир больше не обращал на нас внимание. Не знаю почему, но мы его не интересовали - наша кровь ему была не нужна. Возможно, ему хватало еще старых внутренних запасов своего вампирского организма. Он еще посидел немного на краешке гроба, а потом опять залез в свою мрачную обитель.
***
Мы потрясенно смотрели на это, и лично я тогда стал сильно сомневаться в реальности происходящего. Каменная крышка гроба опять пришла в движение, заскрипела, и скоро встала на свое привычное место, скрыв от нас старика. Мы опять оказались в полной темноте.
- Ничего себе, - только и сумел выговорить я.
- Хорошо еще, что он не оказался чрезмерно кровожадным кровососом, - произнес вслух Эдвальд, утешая самого себя и нас заодно.
Тут гном, я это не увидел, так как было совершенно темно, а узнал каким-то шестым чувством, подошел к вампирской гробнице, и постучал по ней молотком. Раздалось несколько громких ударов, которые могли бы поднять на ноги даже еще более глубокого старца, чем Мэронс.
- Хочу у него кое-что спросить, - объяснил нам Халдор.
Какое-то время ничего не происходило. Я уже стал опасаться, что гном опять заколотит молотком по каменной плите, но тут опять раздался дребезжащий звук, и она потихоньку отодвинулась. Склеп вновь осветился голубоватым безжизненным светом. И опять мы увидели, как из гроба медленно вылез старый вампир в обветшалом фраке. Наконец он оказался на каменном полу. В руке он по-прежнему сжимал трость с черепом, но на этот раз он ей недовольно постукивал по своему надгробию. Вампир молча смотрел на нас, и в его взгляде не было ничего хорошего.
- А ведь я почти уже уснул, - укоризненно произнес он.
- Прошу извинить меня, граф, - выступил вперед гном. - Это я помешал вам, за что прошу прощения. Но у меня есть к вам деловое предложение. Я уверен, что оно заинтересует вас.
Вампир внимательно на него посмотрел:
- Какое такое еще деловое предложение? Говори побыстрей! Я хочу спать!
- Скажите, господин граф, может быть, мы можем чем-нибудь помочь вам? Взамен вы поможете нам сбежать из этого замка. Возможно ли это?