– На самом деле ты не причинил ему вреда, – говорю я. – И мне показалось, что это было справедливой платой за ту боль, что он причинял другим.
– Да, – кивает он, но я вижу, что он мне не верит.
– Лейн?
– Хм.
– Ты не сделал ничего плохого, – говорю я, кладу руку на его запястье и медленно убираю ее с того места, где она была прижата к его животу.
– Ладно.
– Да, – говорю я. – Дашь свой телефон?
Он протягивает его, чтобы я мог найти эту прачечную. Это занимает какое-то время, но я, кажется, нахожу подходящую организацию.
– Окей… итак похоже, эта компания занимается униформой и тряпьем, которое используют фабрики. Похоже, они собирают и чистят их для компаний каждую неделю.
– Что-нибудь еще на них?
– Нет … Я имею в виду, сомневаюсь, что там будет пометка «плохие парни».
– Не будь умником, никто не любит умников, – говорит он, но это заставляет его слегка улыбнуться. – Я имел в виду разные места… у них есть разные здания в этом районе?
– Гм … похоже, только одно. Больше нет ничего интересного.
– Ладно, поехали.
Я набираю адрес в GPS автомобиля и наблюдаю, как он вычисляет маршрут.
– Час и сорок минут.
– Ты не устал? Сможешь вести?
– Да, я в порядке, – отвечаю, заводя машину. – Пока ты говоришь со мной, я, вероятно, не усну.
– О чем ты хочешь со мной поговорить?
– Расскажи о твоей работе, – решаю я.
– Я сказал тебе все, что мог, – упирается он.
– С тобой не весело. Ладно…где ты вырос?
– Маленький городок в Калифорнии.
– А как же твоя семья?
– Они все еще там.
– Почему ты не поехал к ним после того случая?
– Не хотел подвергать их опасности.
– О, значит, ты предпочитаешь подвергать опасности меня. Большое спасибо, – говорю я саркастически.
– Я не знал тебя. И если ты помнишь, я никогда не хотел няньку, – говорит он.
– Расскажи мне о своей семье, – говорю я, выезжая на шоссе, ведущее из города.
– Мой отец был детективом отдела убийств большую часть своей жизни и был в значительной степени женат на своей работе… но каким-то образом это сработало для моих родителей. Они все еще вместе, если ты можешь в это поверить.
– Я не думал, что семьи все еще остаются вместе, – шучу я.
– Да, подозреваю, что мой отец платит ей. В противном случае у нее не было бы другой причины оставаться, – ухмыляется он.
– Как они справились с твоей травмой?
– Они не знают, – признается он.
Я отвожу взгляд от дороги и удивленно смотрю на него.
– Что? Ты так и не сказал им?
– Нет, потому что я знаю, что если бы я это сделал, они бы сошли с ума и настояли на том, чтобы я был с ними. Я хочу, чтобы они были в безопасности, – говорит он.
– Конечно, знаешь, но я уверен, что они хотели бы знать, – говорю я. – Разве ты не близок с ними?
– Да, я стараюсь звонить им раз в неделю, – говорит он.
– И когда твоя мама такая: «О, как ты сегодня?» ты такой «фантастически!»
– Примерно так и есть.
– Это смешно, – возмущаюсь я. – Если бы у меня были родители, которым было бы не все равно, я бы им все рассказал.
– Когда ты работаешь на такой работе, как моя, хранить секреты – это то, что ты учишься делать лучше всего, – говорит Лейн.
– Может быть, – сказал я, хотя на самом деле не особенно верил в это. – У тебя есть братья или сёстры?
– Сестра. Она замужем и уже родила… Девочку. Когда она мне сказала, первое, о чем я подумал, что никогда не смогу увидеть малышку.
– Это имеет значение? – спросил я. – Я тебе все равно нравлюсь, хотя ты меня не видишь.
– Единственная причина, по которой ты мне нравишься – то, что я тебя не вижу.
– Эй, я сегодня клеил мужчину, и довольно успешно, если позволишь заметить, – говорю я. – До такой степени, что он прыгнул в багажник для меня.
– Ты разбил ему сердце.
– Да, он действительно выглядел расстроенным, когда открыли багажник, – говорю я. – Трудно было оставить свою семью ради этой работы?
– Да, это… это определенно был не тот путь, по которому я планировал пойти, но раз уж я встал на него, теперь обратно не свернуть. Я хотел бы помечтать, что все это дерьмо просто… исчезнет, и я смогу вернуться домой и не беспокоиться о том, что подвергну опасности тех, кого я люблю. Раньше я мог думать только о своей работе. Я мог заглянуть в умы этих людей и медленно разрушать их по мере того, как завоевывал их доверие. В этом был кайф, когда я узнавал правду, которая помогла бы их сломить.
– Я уверен, – говорю я. – Я не уверен, что прошедшая неделя была для меня именно «кайфом», но она определенно заставила меня почувствовать ужас, волнение и приближение смерти.
– Я не позволю тебе умереть, – смеется он.
– Угу… хорошо… конечно…
Глава 17
– Что теперь? – спрашиваю я, пока мы сидим в машине неподалеку от прачечной.
Мы в какой-то дыре у черта на куличках. Единственное большое здание – это фабрика на краю города. Даже в это время ночи тут работа в разгаре, но нет ничего подозрительного.
Если бы это было кино, вокруг был бы забор и охранники, разгуливающие кругом со злобными собаками по пятам. Нет. Есть просто приземистое здание в обычном городе. Единственный огороженный участок, – это тот, где полуприцепы и прицепы припаркованы сзади, вероятно, просто чтобы люди не мешались, когда они ждут погрузку.
– Что-нибудь интересное или необычное? – спрашивает Лейн.
– Нет… все двери открыты, – замечаю я.
– Там, наверное, жарко, – говорит Лейн. – Много людей работает?
– Я не знаю, может быть, если мы выйдем и пройдем по тротуару вдоль здания, я смогу лучше рассмотреть, что внутри. Там… может быть, три или четыре человека снаружи на перерыве. Думаешь, здесь делают наркотики?
– Может быть. Тут идеальное место для этого. Тут и так полно химикатов, так что провезти сырье для наркотиков не проблема. Это прямо в центре города, поэтому люди не заподозрят, что происходит что-то необычное.
– Логично… А… Ну что, мы пойдем вдоль здания?
– Вдоль него есть тротуар?
– Да.
– Ладно, пошли, – говорит он, открывая дверцу машины. – Возьми Купера, мы будем выглядеть менее подозрительно.
– Ладно, – говорю я, выходя из машины.
Я открываю заднюю дверь, и Купер виляет хвостом, когда я пристегиваю поводок. Он выскакивает из машины, и мы обходим ее с другой стороны, где уже ждет Лейн. Я протягиваю руку и проскальзываю в его ладонь, прежде чем потянуть его. Он следует за мной, когда я пересекаю пустынную улицу и направляюсь к фабрике.
– Что, если я пойду и спрошу кого-нибудь, можно ли воспользоваться туалетом или чем-то еще? Немного подгляжу?
– Проблема в том, что их будет нелегко найти. Если они на самом деле балуются с наркотиками, тут не будет двери с табличкой «наркотики производятся здесь».
– А вдруг?.. – шучу я.
– Поверь мне, нам не настолько повезло.
– Тогда…что мы вообще делаем? – я спрашиваю. – Я чувствую, что отчасти это потому, что ты не хочешь впутывать меня, но что мы будем делать? Ходить кругами? Надеяться, что им так надоест видеть, как мы ходим вокруг, что они почувствуют себя плохо и просто скажут нам, что происходит?
Лейн на мгновение замолкает, пока мы ждем, когда светофор переключится, и мы сможем перейти улицу. Поскольку на дороге все равно никого нет, мы, наверное, могли бы пересечь ее в любое время, но я не думал, что было бы разумно говорить о наркотиках, когда мы пойдем вокруг здания. Или, может быть, мы привлекли бы их внимание, и они почувствовали бы себя плохо и дали бы нам информацию.
– Просто будь моими глазами, хорошо? Пока мы ходим вокруг, ищи что-нибудь неуместное. Все равно что. Кто-то неуместный, может. Просто смотри, – говорит он.